Не время для человечности. Павел Бондарь
чувствовал себя весьма неловко – он имел довольно личный характер, и вряд ли автор был бы рад, узнав, что его письмо читает человек, которому оно не предназначалось.
Там не менее, я дочитал до конца и, сделав определенные выводы о личности написавшего это, принялся за стопку страниц. Это заняло у меня почти все время до ужина – иногда я делал перерывы и выходил на улицу, чтобы покурить и обдумать только что прочитанный отрывок.
Расправившись с текстом этой повести – если это была повесть, а не случайные куски различных произведений – я поужинал и стал думать, как распорядиться этой неожиданной посылкой, попавшей ко мне явно по ошибке. Так ничего и не решив, я начал складывать все содержимое конверта обратно, и только тогда заметил небольшой клочок бумаги, поначалу ускользнувший от моего внимания.
Почерк был иной, нежели в письме и на страницах повести – аккуратный, почти каллиграфический. Небольшой текст представлял собой инструкцию для получателя посылки. Мне предписывалось найти девушку, к которой в письме обращался автор, и вручить ей конверт. Аргументировалась подобная наглость тем, что мне это куда нужнее, чем тому, кто обязался сделать это изначально.
Разумеется, я был совершенно не впечатлен подобными доводами и собирался уже забросить конверт со всем его содержимым на самую верхнюю и пыльную полку шкафа или даже на антресоль, но вдруг моя память зацепилась за что-то в тексте повести, и я решил все же перечитать ее, чтобы лучше понять всю ситуацию.
Я разжег камин, уселся напротив и при свете пляшущего пламени вновь принялся за чтение. Ниже я приведу полный и дословный текст произведения, чтобы вы могли сделать это как бы вместе со мной, и к концу повести, в свою очередь, лучше поняли мою новоприобретенную мотивацию, ведь в ином случае действия, которые я предпринял по завершении прочтения могли бы вам показаться странными. Итак, текст.
Ночь. Побег из себя
Всякому заключению, сколь бы ни были прочны стены тюрьмы, рано или поздно приходит конец. И ошибкой было бы полагать, что тюрьма собственного разума – исключение.
Сначала перед вами появляется дверь.
Не все видят ее сразу, многие не видят вообще, а для каждого заметившего ее она выглядит по-разному: кто-то описывает зеленую деревянную дверь с ручкой-молотком, кто-то заходит через ржавые ворота, кому-то приходится засовывать кисть в скалящуюся пасть фигурки демона или угадывать код от домофона обычной железной двери в подъезд.
Переступив порог, вы попадаете в длинный и узкий коридор – возможно, самый странный коридор в мире. Его кишка причудливо извивается сперва на плоскости, затем вообще в пространстве, а в противоположном конце виднеется небольшая деревянная дверца с ручкой-кольцом, наподобие тех дверей, сквозь которые следуют за белыми кроликами маленькие девочки в сказках. Но мы живем не в сказке, а если и в сказке, то в очень плохой и странной сказке, так что до конца коридора вы не