Агент влияния. Уильям Гибсон
к нему идти? – спросила Юнис.
– Не особо, – с набитым ртом.
– Совсем не проверяла?
Проглотила.
– Давно никто ничего не предлагал.
– Они все спецслужбисты, в фирме-учредителе. Твой бывший понял бы, о чем я.
– Это в прошлом.
– Общаетесь хоть иногда?
– Нет. А теперь он помолвлен. С девушкой, у которой до знакомства с ним был собственный пресс-секретарь. СМИ устроили за ними настоящую охоту.
– Кейтлин. Франко-ирландская архитекторша.
– Если я хоть близко к нему подойду, то наступлю на все мины-растяжки таблоидов.
– А может, и нет, если все сделаешь правильно, – сказала Юнис. – Он бы все знал про «Курсию».
– Что именно?
– Что они – подвид полностью отрицаемого проекта министерства обороны.
– Типа венчурного капитала ЦРУ?
– Близко не лежали, – ответила Юнити. – То – фасад. Мегафауна. «Курсия» даже в самое свое легальное время пряталась в подлеске. И сейчас прячется, но сменила защитную окраску на игровую индустрию. Когда минобороны требует отрицания с удвоенной силой, первоначальную миссию вычищают из памяти под ноль. Проект выводят из министерства, лишают финансирования, забывают. Сейчас случается реже, чем во времена Ирака, но «Курсия» именно такая.
– Откуда ты знаешь?
– Я многозадачу. Делаю это у себя за спиной, как будто не знаю, откуда знаю про «Курсию». Похожа я типа как бы на то, что тебе обещал Гэвин?
– А что?
– Если я правда такая, – сказала Юнис, – то, наверное, «Курсия» успела кое-что в минообороны стырить. «Тульпагеникс» – их фасад для монетизации этого самого.
– Этого?
– Меня. Ешь. Сейчас курьер подойдет.
Юнис открыла видео-окошко, в ракурсе, как с камеры наблюдения. Курсор отыскал мужчину в темной бейсболке, белого, с бородой, но определенно не из-под тилландсии. Он шагал, не улыбаясь, по Валенсия-стрит. Под мышкой – черная сумка.
– Он войдет, возьмет кофе, сядет рядом с тобой. Справа. Отдай ему чехол, под стойкой. Он переложит деньги себе в сумку, а в чехол уберет пеликановский кейс.
– Какой кейс?
– Из твердого пластика. Не тяжелый, но объемный. В чехол влезет, но с трудом. Ты смотришь в окно, делаешь вид, будто ничего не происходит. Он под стойкой передает тебе чехол, ты уходишь и возвращаешься домой.
– Что он мне передаст?
– Ценную хреновину.
– За сто тысяч долларов?
– Все изготовлено с нуля, кроме моторчиков, аккумуляторов, камер, всего такого.
– Зачем ты это делаешь, Юнис? – спросила Верити.
Мужчина в бейсболке прошел за окном, не глянув в ее сторону.
– Ради возможностей.
– Мне это не нравится.
– Допивай кофе.
Верити подчинилась, перебарывая желание оглянуться и посмотреть на мужчину в бейсболке.
– Здесь свободно? – Мужской голос.
Она обернулась, подняла взгляд:
– Да.
– Спасибо.
Верити