Пробуждение. Юрий Сидоров
там неплохие, одна вообще «сталинка», в центре. Словом, хорошие денежки вот-вот капнут. Давай сейчас к нам домой, посидим чуток, отдохнешь с дороги. Людка придет, тогда и решать будет, что и как.
Артем заметил, что его предложение пришлось Виктору по душе. Тот снова взгромоздил на себя сумку и молча проследовал за Мелешкиным на привокзальную площадь, а затем с видимым облегчением загрузил сумку в багажник.
– Неплохая у тебя тачка, – произнес Карпунцов, пристегиваясь ремнем. – Раньше вроде другая была.
– Заметил? – Мелешкину стало приятно. – Машинку поменяли. Ничего, хорошая штучка. Даже по нашим дорогам вполне прилично пилит. А дороги у нас… впрочем, как и везде, сам знаешь.
– Дураки и дороги, – подхватил Карпунцов. – У нас в Подмосковье хоть что-то начали делать.
– Ну ты сравнил. Подольск – это почти Москва, – произнес Мелешкин, ловя себя на мысли, что они с Виктором перебрасываются дежурными, мало что значащими фразами, неосознанно, а может, и наоборот, осознанно пытаясь оттянуть разговор об Алексее.
– Хочешь сказать, что столичный житель? – улыбнулся Карпунцов. – Да нет, ни «севера», ни Подольск не выбили из меня меженский дух. Это вот Нина у меня подольчанка настоящая, во втором поколении, ну ты знаешь. А я как был провинциалом, так им и остался. В Москве вообще себя неуютно чувствую. У нас в Подольске тоже народа дай Бог, считай, как в хорошем областном центре, но все ж не так, как в столице. Я, когда из Москвы домой приезжаю, душой отдыхаю. У меня даже свое место есть постоянное, где настроение меняется. Мост через Пахру у нас помнишь? Вот переезжаю через него и чувствую себя дома. Странно я сказал?
– Что странно? – не понял Артем, притормаживая перед светофором.
– Не заметил? Я тебе только что говорил, что меженский я, что ничто из меня дух его не выбило. А потом сказал, что в Подольске чувствую себя как дома.
– Знаешь, Витя, – задумчиво произнес Артем, – а ведь так и есть на самом деле. И меженский ты, детство разве забудешь, и подольский уже стал. Сколько лет вы с Ниной там! Дети выросли. Ты же дед уже! Это у нас Машка пока замуж не собирается. А у Мишки твоего как на любовном фронте? Свадьбу когда гулять будем?
– Он тоже не собирается, – махнул рукой Виктор. – Есть одна девчонка. Нина ругается, что я ее за глаза пигалицей зову, но она действительно невысокая и худенькая. Но, помоему, до женитьбы там еще далеко. Вот в поход с ней сходить – это пожалуйста, все майские по лесам проблуждал, а что-то серьезное не проглядывается.
– Ладно, – кивнул Артем, – придет пора – женится. Каждому свое. А мы, смотри-ка, за разговором и доехали уже.
Мелешкин поставил машину на привычное место во дворе, и они поднялись в квартиру.
– Давай, Витя, раздевайся, располагайся. Если захочешь с дороги в душ, там Люда специально банное полотенце розовое с краю повесила, найдешь. Может, выпить хочешь? – Артем снова поймал себя на том, что готов говорить о чем угодно, лишь бы обходить основную тему.
Похоже, и Виктором руководили подобные чувства:
– Выпить?