Гражданская война глазами красных командиров. Сборник
в Бресте, возобновляет наступление на Советскую Россию, поставив своей задачей в первую очередь овладение украинской территорией, а затем и Прибалтийским районом.
Факт расширения экономической базы Германии за счет территории Украины и продолжающиеся переговоры советской власти с германским правительством о заключении мира оживили интервенционистские стремления Антанты; в качестве аргумента было выдвинуто положение о необходимости создания противогерманского фронта на территории России независимо от участия в нем советского правительства.
Определеннее всего по этому вопросу высказался союзный главнокомандующий маршал Фош. В своем интервью, появившемся в американской печати 26 февраля, он открыто заявил, что «Америка и Япония должны встретить Германию в Сибири – они имеют возможность это сделать».
С этого момента вопрос о возможности создания противогерманского фронта в России с участием или без участия советского правительства явился тем главным вопросом, на котором сосредоточились все усилия союзной дипломатии до открытого их разрыва с советской властью. Действительно, уже 28 февраля американская пресса объявляла, пока полуофициально, о предложении Японии Америке и союзникам начать совместные военные действия в Сибири в целях спасения значительных военных запасов, сосредоточенных во Владивостоке. Это сообщение было подхвачено почти всей союзной прессой, поведшей усиленную агитацию за поддержку японской интервенции. Французские политические круги наряду с голосом французской печати усматривали в оккупации Японией Сибири «справедливое наказание для большевиков за аннулирование долгов и заключение сепаратного мира». Японский посол в Англии Чинда в то же время заявлял, что в этом случае Япония исходит из общесоюзнической, а не из строго японской точки зрения. Однако вскоре сделалось ясным, что Япония платой за свое выступление назначает полную свободу действий в Сибири. Эта свобода действий на первых порах мыслилась в форме захвата всей Сибирской железной дороги под предлогом «защиты» ее от германских поползновений. Но выступление Японии не состоялось. Оно наткнулось на энергичное противодействие США в лице президента Вильсона.
3 марта 1918 г. японскому посланнику в Вашингтоне в присутствии английского, французского и итальянского посланников была сообщена нота Вильсона, в которой он заявлял, что целесообразность интервенции находится для него под большим сомнением. Основания, которыми руководствовался при этом Вильсон, сводились к тому, что политика интервенции только усилит крайние революционные элементы в России и создаст возмущение во всей стране. Кроме того, само вступление на путь интервенции противоречит-де демократическим военным целям Америки.
Необходимо иметь в виду, что это заявление лишь маскировало истинную причину нежелания Америки участвовать в интервенции совместно с Японией. Причина заключалась в коренном расхождении