Местоположение, или Новый разговор Разочарованного со своим Ба. Константин Маркович Поповский
сталкиваться с ним каждый день, засыпать с ним рядом и просыпаться, зная, что оно уже тут? Слышать, как оно давится своей слюной, сдерживаясь из последних сил, чтобы, не дай Бог, не открыть рот?.. Хорошенького же соседа вы мне хотите подсунуть.
Марцелл: Вы преувеличиваете, мне кажется. Во всяком случае, в этом нет ничего такого…
Горацио (не дослушав): Ничего такого? И это говоришь ты, Марцелл?.. Так значит, ничего такого? (С тихой яростью). А ну-ка, идите сюда!.. Да, идите же, идите! (Схватив Бернардо и Мацелла за руки, тащит их за собой). Вот, взгляните – тут он лежал, на этом самом месте, всего какой-то час назад, а вы думаете, что этого часа достаточно, чтобы я позабыл его взгляд и его голос, такой тихий, что он чуть было не разорвал мне сердце и не лишил меня слуха? Всего какой-то час. Или вы думаете, что моя память короче пути, который проходит за час минутная стрелка?.. Знаете, о чем он просил меня за мгновение до того, как смерть сковала его язык?.. Ну? Что молчите?
Бернардо: Мы не знаем.
Горацио: Быть его устами. Это значит, что он просил меня рассказать всему миру его историю, ничего не упуская и все расставляя по своим местам, с самого начала и до самого конца. Так, как рассказал бы ее он сам, когда бы мог. Так неужели я обману его? Недоговорю, приукрашу, перевру и все это только потому, что кому-то это может не понравиться?.. Что скажешь, Марцелл?.. А?.. А ты, Бернардо?.. Да, что это с вами? Разве не вы первые увидели призрак старого Гамлета, а потом рассказали о нем мне? Не вы ли были со мной, когда он появился следующей ночью, и потом, когда мы сопровождали нашего принца? Так неужели теперь вы откажитесь подтвердить мой рассказ, если это вдруг понадобится? Неужели станете делать непонимающие лица, если вас спросят? Станете отнекиваться? Ссылаться на плохую память? Или, может быть, сразу скажете, что вы со мной незнакомы?
Бернардо (сухо): Надеюсь, Горацио, что на самом деле вы так о нас не думаете. (Обиженно отворачивается).
Марцелл: Э, сударь, зачем вы так? Разве вы не знаете, что мы были готовы отдать жизнь за нашего принца, когда он был жив, так, наверное, сумеем постоять за него и теперь, когда он от нас ушел? (Неожиданно всхлипнув, смолкает; затем, Бернардо). Верно, что ли?
Бернардо (хмуро): Попал.
Марцелл (Горацио): Да, если только надо, мы приведем сюда и этот призрак, и хоть кого. (Бернардо). Что, так?
Бернардо (хмуро): Конечно. Если будет надо.
Марцелл (Горацио): Что скажите теперь?
Горацио (помедлив): Скажу, что был перед вами не прав, и, будучи неправым, обидел вас. Простите великодушно, друзья. И ты, Бернардо, и ты, Марцелл. (Протягивает обоим руки).
Бернардо (пожимая руку Горацио): Пустяки. Мы и не думали сердиться.
Марцелл (пожимая руку Горацио): Все забыто.
Горацио: Мир?
Марцелл: Полный.
Бернардо: Тогда пойдемте, наконец, куда-нибудь, да промочим глотку. (Горацио). Надеюсь, вы не против?
Марцелл: Без вас мы не пойдем.
Горацио: Тогда идемте.
Бернардо: Да, и поскорее.
Горацио (медлит): Сейчас.
Короткая пауза. Горацио