Падение сквозь ветер. Олег Никитин
дома, что я с самого утра возмутился и заявил, что горло уже не болит. Отца как раз не было, ушел в суд на работу, а маме только вечером в театр, но она уже прикидывает, как будет актеров раскрашивать, потому что сегодня новогодняя премьера. Они, когда репетируют, отказываются грим накладывать, и режиссер их слушает. Он тоже думает: что тут такого сложного? Если бы он внимательно мамину книжку почитал, он бы по-другому заговорил. Ну и устал же я, рука еле поднимается. Но все-таки надо записать, как мы с Буззом на коньках катались. Он меня спросил, почему я вчера не пришел, пришлось опять про дурацкое горло говорить. Видели Маккафу, она каталась с толстой подружкой, неуклюжей и с визгливым голосом. Буззу это девчонка (они на год младше нас, мы слышали, как Маккафа называла ее Бюшшой) нравится почему-то гораздо больше Маккафы. Может быть, толстяки сами собой притягиваются друг к другу? Я засмотрелся на девчонок, не заметил кочку на льду и растянулся во весь рост. Даже Бузз засмеялся, а про тех и говорить нечего, стояли и хихикали. А Бюшша пальцем показывала. Я думал, стоит про такие вещи писать или нет, все-таки мой дневник не для таких пустяков. А потом решил, что всякие события, особенно неприятные, формируют характер человека. И он всегда сможет потом сказать – вот, мол, вы надо мной смеялись, а я ожесточился и теперь мщу вам.
4 января. Послезавтра опять в школу. А сегодня я на дневной спектакль ходил, детский, и там половина нашей школы оказалась. Признаюсь, что я на сцену почти не смотрел, я этот спектакль уже видел, меня мама на репетицию брала. Я от нечего делать пошел. Через три ряда от меня сидела Маккафа со своей толстухой. Она, когда в зал заходила, оглядывалась и меня заметила, и так прищурилась хитро. Я боюсь, что она заметила, как я на нее смотрю. Бузз сказал, что девчонки не такие, как мы, они могут прямо в голову человеку заглянуть и все узнать, о чем он думает. Но мне было не очень интересно следить за спектаклем (там один добрый мальчик случайно разбил дедушкин флакон с лекарством, очень дорогим, но попросил Мага Мороза, и тот под Новый год принес дедушке это лекарство, который сразу выздоровел), и я смотрел на ее прическу. У нее такие гладкие волосы, а отдельные волоски встопорщились и как будто светились. А сам думал, что она чувствует, как я на нее смотрю, но что мне еще было делать? И в антракте боялся, что она подойдет и спросит: «Что это ты все смотришь, а, мальчик? Ты вообще кто такой?» А она словно ничего не заметила и даже не ни разу не взглянула на меня, как будто специально.
5 января. Сегодня ничего интересного не случилось, мыслей тоже никаких не было.
6 января. Целую неделю не было занятий, а сегодня снова через реку валят толпы учеников. Лед в этом году толстый, не то что в прошлом, тогда один ученик чуть не утонул, и нам запретили переходить Хеттику по льду (поставили двух гвардейцев на обоих берегах). После каникул совсем не такое чувство, как после болезни. Знаешь, что ничего без тебя не случилось и все пришли вместе с тобой в первый раз в новом веке. Я смотрел в окно на восточное крыло школы, где учатся