Бумажный человек. И Уве Клюг. 1939 год. Влад Ревзин
резко повернулся и вышел.
Уве Клюг просидел больше часа, – делал выписки, рассматривал фотографии полицейского фотографа, читал подписи на протоколах.
Закрыл папку, некоторое время дергал себя большим и указательным пальцами за нос, тер подбородок, высунул язык. Активизации мозговой деятельности все это не способствовало.
Потушил свет, запер дверь и вышел.
В гостиной патефон играл венгерский чардаш; несколько гостей, став в круг, старались попасть в такт. Некоторые с трудом держались на ногах.
Увидев Клюга, Шалль, пивший коньяк с одним из гостей, – здоровяком с тяжелым бровастым лицом, поднял руку.
Уве решил не пересекать гостиную, опасаясь пасть жертвой, затоптанной хороводом.
Шалль мотнул головой, пошел к нему, огибая танцующих и пьющих.
– Закончили? Идемте, угощу вас арманьяком. Повеселитесь! Обратите внимание на танцующую блондинку. Вон та, в синей блузке. Она сегодня свободна, – не теряйте времени!
Клюг покачал головой:
– Извините, но я устал. Хочу спать.
Шалль махнул рукой, расплескав содержимое рюмки.
– Ну, как хотите. Я за руль уже не сяду, так что вас отвезет водитель. Он знает, куда. Вас проводить?
– Нет, веселитесь.
Шалль покачнулся, для поддержания равновесия схватился за рукав Уве.
– Автомобиль перед домом, а Феликса я сейчас разыщу. Хорошей ночи.
– Хорошей ночи. Благодарю за приглашение.
Уве начал пробираться к выходу.
Ему хотелось на воздух, – в гостиной от ароматов табака, духов, алкоголя и жара разгоряченных тел было не продохнуть.
Когда он миновал стойку буфета, его локтя коснулась рука.
– Уже уходите?
Это был Матиас Экхольм. Светлые волосы падали на глаза. Абсолютно трезвые глаза снайпера.
Покоритель морей прислонился к столешнице, держал в руке стакан с киршем; рядом, обернувшись к буфету, стояла женщина, и в свете люстры были видны блестящие завивающиеся каштановые волосы, и белая кожа шеи, и стройная спина.
– А я вот, – швед поднял стакан, – по вашему примеру пью кирш. Хорошее пойло.
Женщина повернулась, и посмотрела на Уве, и у него упало сердце. Потому что это была Гейл.
– Познакомьтесь с моей женой, Уве, – сказал Экхольм. – Ее зовут Гейл.
Уве неожиданно для себя обнаружил, что пьян. Не в стельку, чтобы не соображать, но достаточно, чтобы наговорить чепухи.
– А я вот не обзавелся женой, – сказал Уве. – Жизнь проходит зря.
Гейл чуть заметно покачала головой. Зашторила глаза пушистыми ресницами. Индифферентно надула губы.
Швед протянул ему стакан.
– Выпейте, это вас поддержит, – засмеялся он, Клюгу захотелось заехать ему кулаком в лицо.
Он сдержался.
– С меня хватит на сегодня.
Он развернулся, но тут же понял, насколько груб.
– Простите, я устал. Я был рад познакомиться с вами.
– Давайте как-нибудь