Вчерашний вечер, утро, день. Миша Том Лев
«для» запаха, то ли «от». Готов. В коридоре простучал по всем дверям. Два коротких, один длинный. Договорной сигнал – форма одежды и время выхода… Сорок пять секунд натренированные. Место сбора – кухня. Ну не в сортире же! Кухня. «Кормилица рыдна», всегдашнее место сбора, сверкала чистотой и казарменной одухотворенностью.
Присели на свои единого типа табуреточки с табличками. Табличка и на каждом столике. О. К. (ответственный квартиросъемщик) – такой-то. Казалось, ерунда, чушь, загиб – наверное, однако вопрос по чистоте, порядку и принадлежности решен и «поднят на уровень». На высокий уровень. Правда, нищевато чуть-чуть. Так на богатство и не нацеливались.
Приверженность важнее.
Игнат Григорьевич – человек арифметически подкованный. Сходу уяснил – пришло четверо. Но для порядка, а еще точнее – во имя его, устроил перекличку.
– Леонид!
– Здесь!
– Степан Израилевич!
– Присутствует.
– Юрок!
– Есть!
– А Никифоровна, что ж? Отстраняется от выполнения? – удивился Игнат Григорьевич, суровя бровь.
– Я проверю. Я мигом, – вскочил Юрок.
– Пока сидеть, – отруководил Игнат Григорьевич. – Анализ ситуации. Докладываю исходные данные и предполагаемые мероприятия. Жильцы небезызвестного второго этажа, пользуясь тем, что живут над нами, систематически учиняют психологически-шумовые эффекты, навязывая нам свой образ жизни, самое мягкое слово – беспорядочный. Мешают жить размеренно и добропорядочно, в соответствии. Круглю. Есть предложение покорить второй этаж и ввести его в состав первого, пока административно.
Наверху неожиданно прекратился бой ширпотребовского «антиквариата», и не успели участники собрания сообразить, насколько это позитивно, как постепенно нарастающий стук чего-то твердого о еще более твердое снизил уровень мечты о позитиве.
– Юрок, сейчас время. Срочно Никифоровну с аппаратурой!
Юрок рванул как на рекорд и установил его. Через пятьдесят три секунды Никифоровна приковыляла вместе со слуховым аппаратом дальнего радиуса действия.
– Докладывает Никифоровна! – объявил Игнат Григорьевич, пока та усаживалась на табурет.
– Да чего докладывать. Все то ж. Колька со своей тыдрой помирился. Посуду они отбили, насладились, устали. Сейчас он ее на кровати ублажает. Слышь! Бум, бум – спинка о стенку.
Тем временем частота и амплитуда неуклонно нарастали. Никифоровна включила аппарат, что-то там подстроила и погрузила наушники в тазик. Техническая смекалка Никифоровны дала возможность услышать все и всем. Оказывается, стук сопровождали стоны, переходящие в выкрики.
– Давай! Давай же!
Им вторил-вопрошал мужской баритон.
– Даешь! Даешь же?!
Игнат Григорьевич заерзал на табурете. Леонид и Степан Израилевич сплотили ряды, чтобы вместе справиться с ситуацией. Юрок, подпрыгивал