Левиафан. Игры богов. Алексей Фролов
и лихие рубаки из дружины Гволкхмэя. Последние были особенно рады за Белена, потому как видали его в бою и многие сражались с ним бок о бок в битве за Арброт. Знали они и то, что парень перебил целый отряд англов и скоттов во главе с мерзким чародеем с юга.
Про схватку у тракта он рассказывал раз пятьдесят, но был честен – не забыл упомянуть о том, что половину солдат сразила Сирона. Вспомнив о ней, Белен хотел было покинуть хмельной зал, чтобы привести охотницу сюда, ибо негоже праздновать победу без того, с кем ты делил кровь и пот. Но боги были милостивы к нему – никуда не пришлось идти, девушка круитни (а теперь уже – притенка) сама пришла к Винну. Ее тоже поздравляли, а особо неудержимые воины Гволкхмэя даже обещали показать, «что такое настоящая притенская любовь». Но, к счастью, проблем не случилось, пьяные притены хоть и напоминали животных, но о чести не забывали даже в предобморочном состоянии.
Уже далеко за полночь в хмельной зал пришел Ангус. Высокий как утес, широкий как вересковая пустошь он напоминал героя древних притенских саг, при этом обладал живым умом и был исключительно мудр в речах. До определенного момента, а именно – до восемнадцатой кружки кормы…
Белен повел плечами и разлепил глаза. Осмотрелся. Он лежал на тюках с сеном в небольшом круглом доме, в таких притены жили испокон веков и, вероятно, буду жить еще очень и очень долго. Но этот дом не был жилым. Дымоходное отверстие в крытой тростником крыше и распахнутая настежь дверь давали достаточно света, чтобы Белен мог различить расставленные тут и там деревянные ящики, в которых, судя по сильному запаху, лежала свежеепойманная рыба.
Он повернул голову в сторону и наткнулся на курчавые белые пряди. Ага, а вот этот фрагмент как-то выпал у него из памяти. Он небрежным движением откинул пряди и увидел, что на его груди посапывает смазливая девчушка. Он припомнил, что девушку зовут Кевена и она работает у Винна. Ладно, с этим потом разберемся, подумал Белен, медленно выползая из под девушки, которая естественно была бесстыдно нага.
Парень поежился и понял, что на самом деле проснулся не от запаха рыба, а от холода. Голова не болела и чувствовал он себя сносно, чем и славилась корма Винна. Но рассвет выдался холодным. Белен пошарил по тюкам и, отыскав свой шерстяной плащ, укрыл им Кевену, которая, слава богам, не собиралась просыпаться. Белен надеялся, что этой ночью не наобещал лишнего и намеревался поскорее убраться отсюда.
Он помнил, что Ангус подарил ему один из своих браслетов. Браслеты в виде перекрученных змей с головами различных животных, выполненные из бронзы или серебра, носили все мужчины притенов с момента прохождения обряда посвящения. Первый браслет мальчик получал, став мужчиной. Впоследствии число браслетов могло увеличиться, но каждый такой браслет мог быть вручен только королем. Разумеется – за исключительные заслуги.
Белену таковой выдать забыли (или Гволкхмэй думал сделать этот позже), поэтому Ангус отдал ему один из своих, у могучего воина их было четыре – по два на