Казнь должна состояться. Алина Никольская
она и вовсе ушла уже, пока я бегал на кухню?
Я огляделся. Здесь было несколько человек – все занимались своими делами и среди них определенно не было никого, даже издали напоминавшего Габриэль. Вот именно в этот момент я заметил боковым зрением какое-то движение. Ближе, чем были все люди – ведь сидел на самой ближайшей к статуе лавочке.
Посмотрел на статую прямо и заметил – меч двигался. Чуть-чуть дрожал клинок. Кажется, этот злой бог в статуе прилагал все доступные ему силы, чтобы пошевелить рукой. Той, в которой он держал меч.
Я замер. Что делать? Сообщить Симарглу? Или нужно дождаться Габриэль? Сказать фантомам?
Если опустить мои переживания – я не сделал ничего, кроме того, что разлил суп. От неожиданности.
Не зная, куда конкретно бежать и кому говорить, пошел на кухню относить миску на место фантомам-поварам. Когда я вернулся, меч не дрожал, а значит и проблема со статуей вроде как решена. Мало ли, сбой какой в заклятье. Что я, в конце концов, в этом понимаю?
Да, так думал. Зря, конечно.
И я продолжил свое бдение напротив статуи. Признаков жизни та больше не подавала, и я, в принципе, на этом окончательно успокоился относительно статуи, опять обратив все свое внимание на долгое отсутствие Габриэль.
Она все не появлялась, хотя и шел уже шестой час с момента, как она явилась.
Я переживал. Вдруг что случилось? И злился тоже. Даже если что-то случилось, какого черта она не уделила мне и капельку внимания перед тем, как уйти с докладом к Симарглу? Мы же так долго не виделись!
А еще мне хотелось ее обнять. На секунду, чтобы прижать к себе и вдохнуть запах волос (они всегда пахли ромашкой).
Но ее не было и не было.
На седьмой час ее отсутствия я хотел было уже махнуть рукой и уйти в библиотеку или куда угодно еще, лишь бы не наблюдать за пустой лестницей.
Когда я уже встал и отвернулся и от статуи, и от лестницы, мое внимание привлекла женщина.
Нет, не поймите неправильно. На вид ей было лет сорок, в длинном светло-голубом платье с рукавами до локтя, ее темные волосы были собраны в сложную высокую прическу, почти черные глаза внимательно оглядывали зал в поисках чего-то… Нет, кого-то все же, наверное.
Но не она сама привлекла мое внимание. Заинтересовало то, что она вышла из коридора (то есть из мира), откуда никто за все время моего здесь присутствия никогда не выходил.
Я протолкался сквозь снующих людей к ней поближе. Оказалось, ее дорого выглядящее издалека платье по подолу было грязное, будто она долго шла пешком, рукава, когда-то, видимо, длинные, оборваны, а на волосах темная под стать глазам диадема.
Королева. Почему-то подумалось, что такая женщина может быть только королевой.
Я подошел еще ближе, но все же остался в небольшом отдалении. Впрочем, достаточно близко, чтобы услышать, если она что-то скажет. Теперь я разглядел еще и то, что ее руки, точнее, запястья, были все в шрамах. Похоже, она их резала. Может, пыталась покончить жизнь самоубийством?
То есть изгнанная королева, которая