Достигая крещендо. Михаил Денисович Байков
дружелюбно морщинистый хозяин в белом смокинге сразу ко всем.
– Scusa, abbiamo passato troppo tempo a goderci l'opera, – мгновенно ответил Евгений тенором, для поцелуя протягивая руку с перстнем. – Olga era incredibilmente bella! 2
– Oh, opera! Figaro è qui, Figaro è là! – отвечал Селини, принимая руку Евгения и обращаясь ласково к своей жене. – Olga, mi annoio qui senza di te! 3
– Roberto, questo è il mio amico Artemio e un importante funzionario di Mosca, Elisabetta, – заговорщически представил остальных епископ. – Elisabetta 4.
– E'un piacere conoscerla. Vi prego, divertitevi!.5 – с чисто итальянским темпераментом твердил Селини.
Селини, с повисшей на его плече воздушной Ольгой, направился развлекать другую группу гостей, оставив епископа и его компанию вольными делать что угодно на этой вечеринке.
– Кто он? – поинтересовался Артемий.
– Психиатр, – вальяжно бросил Евгений.
– Брр… – недовольно сморщился Клёнов. – Ещё один богатый бездельник…
– Во–первых, кого ты имеешь в виду вторым, произнося «ещё»? – остановился епископ, вновь получивший расслаблено юмористическое настроение. – Во–вторых, у него докторская степени криминалиста. Не совсем бездельник, даже твой коллега в некотором роде. И в–третьих, что ты имеешь против психиатров?
– Смотрят постоянно свысока, в душу лезут, да и считают себя умнее других.
– Это психологи, дорогой мой, – усмехнулся Евгений. – Они препарируют тебя, потешая профессиональное самолюбие и восторгаясь своим гениальным раскрытием особенностей исследуемого индивидуума…
Двор виллы был заполнен гостями, занятыми разговорами и сплетнями за бокалом игристых напитков. Им был мало интересен потрясающий круговой обзор с виллы. Изгибы побережья Италии с одной стороны и Франции с другой, волны гор, огни городов и шум моря давно стали для них естественным.
– Бордигера лучшее место для закатов и рассветов. Мыс с часовней, мимо которой мы проехали, выходит и на восток, и на запад. Каждый день солнечный диск поднимается со стороны Италии, озаряя всех светом и пронизывая влажный утренний воздух, проходит по небосводу и вечером медленно садится во Франции, поджигая горы и унося с собой жару, – проговорил епископ, которому вид был интереснее происходящего.
– Поэтично, – улыбнулась ему Орлова. – Я здесь вижу много знакомых лиц, например, правительственного «Достоевского», – при этих словах какой–то толстый мужчина неуклюже отвернулся от острого взгляда Елизаветы Николаевны, но по своей невезучести опрокинул бокал, мгновенно разлетевшийся на маленькие осколки.
– Фёдор Михалыч, вас легко узнать, – окликнула его Орлова, смеясь.
– Ага… – пролепетал смущённый Фёдор Михалыч. – Доброй ночи, Елизавета Николаевна!
– Я думала, вы на форуме в Женеве, – иронично говорила она.
– Тут недалеко, развеется решил… Выходные…
– Так среда вроде? А завтра вообще в Кремле собрание.
– Ааа… уже среда? – испуганно сморщился Фёдор Михалыч.
– Долго
Прости, мы слишком долго наслаждались оперой, – мгновенно ответил Евгений тенором, для поцелуя протягивая руку с перстнем. – Ольга была ослепительно прекрасно!
О, опера! Фигаро здесь, Фигаро там! – отвечал Селини, принимая руку Евгения и обращаясь ласково к своей жене. – Ольга, без тебя мне скучно!
Роберто, этом мой друг Артемий и важный московский чиновник – Елизавета.
Безумно рад нашему знакомству! Прошу вас, развлекайтесь!