Лекции по искусству. Страшные сказки. Дмитрий Макаров
участвовал в обороне острова Крит от турецкого флота.
На Крите он и попробовал перо, сочиняя стихи, ведя, по моде эпохи, стихотворную переписку с поэтом Кортезе, и вступил в лито «Академия чудаков». Демобилизовавшись, Базиле вернулся в Неаполь в 1608 году, где стал организатором театральных представлений, маскарадов и вечеров при дворах аристократов. Это было, кстати, обычным явлением. Примерно тем же, например, занимался на сто лет раньше сам Леонардо да Винчи при дворе миланского герцога Лодовико Моро. [15]За живопись и литературу, видимо, платили существенно меньше.
Служба, как сейчас бы сказали, эвент-директором не повредила литературной деятельности Базиле – мы знаем, что он состоял в неформальном клубе «Академия бездельников», объединявшем первые умы и таланты Юга Италии. Очевидно, в эти годы Базиле активно собирал и обрабатывал сказочные сюжеты, завершив свой весьма объемный труд только к концу жизни.
Судьба книги Базиле оказалась счастливой и несчастливой одновременно. Великий сказочник был поборником родного, неаполитанского диалекта, который, в общем-то, уступил тосканскому партию первой скрипки итальянского языка. Во многом это связано и с тем, что именно Север, а не Юг сыграл в объединении Итальянского государства решающую роль. Переведенный в XVII–XVIII веках на французский и английский, в XIX – братьями Гримм – на немецкий, «Пентамерон» Базиле был полностью издан на литературном итальянском непростительно поздно, только в 1925 году. Что до русских читателей, то они и вовсе получили возможность прочесть часть из 50 сказок в переводе Петра Епифанова лишь в 2012 году (полная версия издана в 2015).
Вот и вышло, что Шарля Перро и Гриммов знают все, а Джамбаттиста Базиле, поклонившись богу сказок, тихо ушел в тень истории.
3
Но вернемся к нашей спящей красавице Талии. Сказка о ней – одна из последних в книге Базиле, Поппа Горбунья рассказала ее на пятый день.
По моде эпохи Возрождения, грядущие беды от льняной кострицы в сказке Базиле девушке предсказали не феи, а астрологи. Родители, конечно, тут же запретили в королевском замке льняную пряжу, но подросшая Талия однажды увидела из окна замка, как некая старушка прядет лен, и попросила дать ей попробовать. Стала прясть, немедленно получила занозу (та самая кострица попала ей под ноготь) и заснула мертвым сном.
Было решено оставить заснувшую красавицу тут же во дворце. Опечаленный отец запер двери и более в «место непереносимой скорби» не возвращался. Там-то принцессу спустя «некоторое время» и нашел во время охоты один молодой король. Ну, как нашел? Его охотничий сокол залетел в окно дворца. А надо сказать, что это были птицы очень дорогие, ценились на уровне лошадей и были обычным подарком царей друг другу. В общем, забравшись во дворец в поисках сокола, король обнаружил там кое-что поинтереснее. А именно, спящую на бархатном троне красавицу. Он, однако, не смог разбудить ее, как ни кричал, и, «воспламененный ее красотой… отнес на руках на ложе, где сорвал плоды любви»,
Лодовико Мария Сфорца по прозвищу Моро («Мавр») был герцогом Милана в 1480–1499 годах. При его правлении Миланское герцогство сравнялось в могуществе с Флоренцией и Римом. Практичный герцог больше ценил не изящные искусства, а науку и прогресс, покровительствовал итальянскому первопечатнику Панфило Кастальди. Сам Леонардо был для него в первую очередь инженером и архитектором, хотя и активно работал в Милане, как художник и скульптор. На двух женских портретах кисти Да Винчи – «Прекрасная Ферроньера» и «Дама с горностаем» – изображены любовницы Лодовико Моро.
Как и Да Винчи, герцог закончил свои дни во Франции. Но если великого художника пригласил к своему двору король Франциск Первый, то бывший правитель Милана был пленен в 1499 году войсками предыдущего короля Франции Людовика XII и умер в 1508 году в замке Лош.