Евангелие от режиссёра. Себастьян Оз
преступление. Скорее всего, Иоанн Богослов был или эллином, или сильно эллинизированным евреем, живущим в рассеянии.
Библия построена на иных основаниях, нежели Евангелие Иоанна. Моисей был научен всей премудрости египетской. И Бог, как сказано, беседовал с Моисеем лицом к лицу – что жрецы не знали, он ему открыл. Как это было, описано в его Пятикнижии. Но ответьте мне, кто, когда и при каких обстоятельствах дал откровение Иоанну? Сам он молчит об этом.
Кто открыл Иоанну Богослову тайну о Логосе? Апостолы о Логосе не сказали ни слова. И даже мудрый Павел не ведал, что Иисус – Логос. А Иоанн умолчал, где, когда и как получил откровение. Зато Филон Александрийский, хоть и не апостол и не видел Христа, но поведал нам о некоем сыне Бога – Логосе. Написал раньше Иоанна.
Евангелия рыбаков – это свидетельства. Что слышали и видели, то рассказали. Что же Иоанн? Его Евангелие начинается с открытия непостижимых тайн из неизвестного источника. Вернее, источник более-менее прослеживается – Филон Александрийский. Так что иоанновские духовные тексты – не откровения от Бога, а философские «открытия» Филона, встроенные в повествование о Христе.
Но нельзя же так писать, как писал Филон! Кто это прочтёт? Только умники? Нахожу, что Иоанн без преувеличения был гений, один из величайших. Он понял, что нужен не философский трактат, а сакральный текст, которому бы поверили, не рассуждая, и который приняли бы те, кто уже знаком с другими Евангелиями. И Иоанн создал такой текст. Он гений, но… выходит, он – злой гений! Или нет?
Нужно встряхнуть университетские архивы в моей головушке. Запылились.
Продолжение.
Иоанн Богослов был невероятно умным человеком. Он не мог игнорировать вопрос об источнике своих «откровений» о Логосе и Боге и оставил намёк сразу после первых строк: Иоанн пришёл свидетельствовать о Свете, дабы все уверовали через него. Итак, всё, что сказано о Логосе, да и вся первая глава подается автором как свидетельство Иоанна Крестителя. Не прямо, конечно. Нет, нет! За язык не схватишь. Ну что же, хитро. И умно, ничего не скажешь – всё приписать такому авторитету. С Крестителем не поспоришь. И поди, докажи, что он такого не говорил.
Продолжение.
Встал очень рано. Возникло желание почитать псалмы. Сердце тосковало без молитвы – что-то новое для меня.
У Маргариты всегда лампада перед иконой. Но у меня внутренний барьер – не могу молиться перед крашеным деревом. Никому, кроме Бога, образ которого не написать ни красками, ни даже воображением.
Вспомнил, как однажды вместе с Маргаритой читали Демона Лермонтова. Она изумлялась:
– Как же это? Тамара, невеста Христова, отреклась от мира, одела власяницу и молилась ночами перед иконой спасителя, проливая слезы и… не устояла, пала. Отдалась инкубу! Кто же устоит?
– Точно не ты! Проверено…
– Ах ты. Ну ка, попробуй… – Маргарита выпятила губку и упёрлась кулаком в свою осиную талию, полупривстав с постели.
– Остынь, остынь. Сама заметила,