Евангелие от режиссёра. Себастьян Оз
и не замечал! Удивительно, но его не стали терзать сомнения из-за противоречий. Напротив, Писание словно ожило. Спор рыбаков с Иоанном затянул его и Левия в первый век, сделал их участниками.
– Если честно, у меня все Евангелия давно слились в одно, и я не различал, что откуда, – продолжил Страхов. – Ещё час назад я был уверен, что Иисус все великие чудеса сотворил в Иерусалиме: исцелил слепорождённого и расслабленного, воскресил Лазаря из Вифании. А теперь вижу, что это только у Иоанна. Похоже, он действительно написал свое Евангелие, чтобы благую весть… как бы это сказать помягче? Подправить, что ли?
– Факт, что у него спор с рыбаками. Весьма искусный спор, надо сказать. А впечатление у многих, что между евангелистами согласие, только у Иоанна всё более духовно.
– Да, для продвинутых… Говоря откровенно, ты меня удивил. Я даже склоняюсь к тому, что Иоанн – не апостол, жил в Эфесе и из рассеяния видел явление Христа в ином свете, чем рыбаки. Скажу в твою пользу ещё вот что, и это мое личное наблюдение. Я ведь за границей проработал – как бы в рассеянии. Там, когда сидишь в пабе и заходят двое, говоря по-русски, то вполне нормально сказать: смотри, русские пришли. А если в России, то никто так не скажет. Могут сказать: смотри, два попа, или два хоккеиста, или двое голубых и т. д. Так вот в синоптических Евангелиях, которые ты называешь рыбацкими, евангелисты называют всех так: фарисеи, саддукеи, мытари, крестьяне. А у Иоанна все, кто не язычники и не самаряне, – просто иудеи.
– Класс! Но интуиция подсказывает, что всё ещё глубже. Этим спором философа и рыбаков, может, судьба христианства определялась, и будущие судьбы мира зависят.
– Заканчиваем на этой высокой ноте. Кажется, градус в крови превысил пороговое значение. У меня датчик критического мышления начинает подглючивать.
К двери передвигались тихо, как коты, чтобы не разбудить Маргариту. Сергей Афанасьевич так же на цыпочках возвращался к себе.
– Не тишись, я не сплю. Ждала тебя…
– Марочка, как я рад тебя слышать.
Сергей Афанасьевич упал лицом на подушку рядом с женой и в ту же секунду захрапел.
Глава 10
Вода над твердью и под твердью
– Старче, приходили солдаты из Пергама, пока Вы почивали.
– Что хотели?
– Искали беглого раба Диоскора. Я сказал, что у нас всего четыре стены и спрятаться ему негде. А больше у нас ничего нет. Тогда они поймали петуха на дворе, заявили, что раз у нас ничего нет, то и петух не наш, а дикий, а им хочется ужинать после долгой дороги. Скрутили ему голову и ушли с ним.
– И всё?
– А ещё интересовались учением. Нынче всем интересно. Но я сказал, что старец спит.
– Бог им судья. Впредь вставать будем по соседскому петуху, на полкрика раньше. Теперь к делу. Прохор, скажи, дитя моё, в чём заключалось служение Иоанна?
– Так Вы уже спрашивали, отче. Запамятовали?
– Не умничай, Прохор. Ты дитя ещё. Отвечай, если старец спрашивает.
– Согласно Евангелиям, отче, он проповедовал