Почём цветочек аленький?. Татьяна Луганцева
мужиков, которые на меня внимания не обращают, – согласилась Цветкова. – И начать с меня надо, так как сама никого не замечаю… Вот она, старость.
– Яночка, ну что ты такое говоришь? На меня посмотри, у меня вот старость… – не согласилась соседка.
Яне казалось, что в палате очень холодно. На нее смотрели три пары любопытных глаз. Все соседки Клавдии Ивановны были женщинами пожилыми и явно любили посплетничать.
– Вы поговорить со мной о чем-то хотели, – Яна зевнула. – Извините, что-то разморило в машине.
– Да… – Клавдия Ивановна осмотрелась, давая понять, что хотела бы поговорить без посторонних. – Давай, Яночка, выйдем. Пройдемся до зимнего сада в конце коридора, – предложила она.
– А вам можно ходить-то? Сердце?
– Да все в порядке. Я чувствую себя хорошо.
Клавдия Ивановна вышла из палаты под руку с Яной.
– Скучно здесь, в больнице, уныло как-то, – отметила Яна.
– Кто же тут развлекать будет? Конечно, скучно… Не дискотека же, – лукаво посмотрела на Яну соседка. – А как ты внутрь-то попала? Сейчас же не часы приема. Поздно, все ушли и посетителей нет.
– Знаете, звук шуршащей купюры способен нейтрализовать любого охранника, – ответила Яна, снова зевая. – Ой, извините.
– Вот ведь вечно у нас так, – покачала головой Клавдия Ивановна, присаживаясь в плетеное кресло-качалку. – Днем все время занято было… Наконец-то я добралась до кресла, тоже хотела здесь посидеть… Всю жизнь мечтала и у себя в квартире иметь такой зеленый уголок. Но у нас всегда были маленькие квартиры, для цветочков места не оставалось.
Рядом с большим окном вокруг фонтанчика стояли пять плетеных кресел и росли растения в керамических горшках. Яна села в кресло, показавшееся ей очень неудобным. Клавдия Ивановна уютно покачивалась в соседнем кресле. Раздалось легкое поскрипывание. Не хватало только пледов и чая.
– Я не такая хорошая, как ты думаешь… – начала старушка совершенно неожиданно.
– А я и не считаю, что у вас нимб над головой или крылья за спиной. У каждого человека что-то в жизни случалось… – пожала плечами Яна.
– Свой скелет в шкафу, – медленно и нараспев произнесла Клавдия Ивановна.
– Вот-вот. Ой, не люблю я про скелеты. – Яна нервно дернула худым плечиком.
– Вопрос только в количестве костей, – сказала Клавдия Ивановна, не замечая болезненного состояния собеседницы. – У кого-то это одно ребрышко, у кого-то тазобедренная кость, а у кого-то полноценный скелет.
– Никогда не задумывалась об этом, – улыбнулась Яна. – Надо будет на досуге примерно подсчитать, какое количество костей может быть у меня? Вдруг уже на пару скелетов наберется?
– Моя беда, что своего мужа Ивана Тихоновича я слишком сильно любила. Пересидела я в девках… И когда после сорока вдруг узнала, что такое любовь, ласка, то совсем разум потеряла… Замужем я расцвела, жизнь открылась для меня по-новому, и я была готова на многое. Никогда для меня не было секретом, что я вторая жена, но муж тщательно