Знамение. Нэт Прикли
всплыл пахнущий мускусом полумрак дворца, ощущение невидимого, но могучего существа, скрытого пологами паутины, его гнетущего взгляда и – свое инстинктивное стремление казаться маленьким, слабым и покорным, затаиться, отстраниться от любых крамольных мыслей, оставить их где-нибудь вне сознания, вне тела.
Смертоносец-Повелитель тогда нещадно избил своего пленника – без всяких лап и хелицер, просто волей, – едва не переломав ребра и вдоволь пошвыряв из стороны в сторону.
– Да, – признал Дравиг, тоже вспомнивший их первую встречу. Ты показался нам маленьким слабеньким дикарем с зачатками истинного разума, разума смертоносца. Достаточно безопасным, но все же способным стать промежуточным звеном между двуногими и нами, родоначальником породы слуг, умеющих разговаривать по-нашему. Согласись, когда повелители вынуждены учить язык рабов – в этом есть что-то унизительное?
Найл кивнул – только теперь ему стало понятно, почему, проснувшись в бараке слуг, к вечеру он оказался в роскошных покоях правителя. Прекрасная принцесса Мерлью должна была соблазнить его, уложить в свою постель, приручить, сделать довольным и послушным.
Правитель нашел девушку взглядом. Она сидела среди прочих путников в обычной серой тунике и ела грушу. Только не кусала, как все, а отрезала ножом по маленькому ломтику, отправляла в рот, тщательно прожевывала и отрезала следующий. Неторопливо, с достоинством. Прохладный ветерок, струящийся вдоль ущелья, слегка шевелил пряди волос, в ушах сверкали рубиновые серьги и точно так же – алым – вторила им заколка на затылке.
– Принцесса, может, зря он тогда сбежал?
– Скорее, зря Повелитель тебя не убил сразу, – не согласился Дравиг, возвращая Найла к разговору. Уже вечером тебя невозможно было ни поймать, ни уничтожить.
Несмотря на кровожадный смысл последнего высказывания, в мыслях Дравига не имелось ни малейшего оттенка ненависти и злобы. Так, констатация давней ошибки. Как человек, вспомнивший, что когда-то в детстве он так и не решился подобрать потерянный кем-то пояс, вздыхает о давнем промахе.
Чего теперь жалеть? Сегодня Дравиг был первым помощником и преданным воином, готовым без малейших колебаний отдать за Посланника свою жизнь.
– Ты полагаешь, – переспросил Найл, – при возвращении нас может ожидать засада?
– Нет. Ведь ты – Посланник Богини.
– Тогда что?
– Не знаю, Посланник, – почтительно извинился смертоносец и добавил, словно в оправдание: – Нас прогнали именно для того, чтобы мы не знали.
– Ну что, Найл? – потребовал ответа бесцельно переминавшийся с ноги на ногу Симеон. Мимолетный обмен мыслями между правителем и пауками проскочил мимо его сознания.
– Дравиг подозревает, что в Провинции для нас готовят неприятный сюрприз.
– Нам что, – сразу посерьезнел медик, – придется воевать еще и с ними?
– Как ты представляешь себе войну отряда в сотню путников, половина из которых еще дети, с двух-трехтысячной