Исповедь Дракулы. Елена Артамонова
власть, Влад Дракул принял в ней активное участие. Для победы необходимо было заручиться надежными союзниками, ведь все князья в Валахии приходили к власти либо с помощью венгерской, либо турецкой стороны. Незадолго до рождения своего второго сына, в начале 1431 года, Дракул вступил в созданный Сигизмундом «Орден Дракона» – полумонашеское-полувоенное братство, призванное защищать семью императора и бороться с неверными. Так Влад, сын Мирчи, получил прозвище Дракул. Оно перешло и к его сыновьям. Младшего Влада прозвали Дракулой, то есть – сыном Дракона, а недоброжелатели ухитрились переделать прозвище в – «сына Дьявола». Все из-за созвучия слов: на румынском drac – дьявол, и это напоминает слово dragon.[5] Впрочем, Дракула никогда не судил отца за то, что тот принял столь странное имя. Как бы не называли его люди, Влад всегда стремился вести себя достойно, чтобы не запятнать честь своего рода, ведь правда состояла не в словах, а в делах, и если Дракон призван был служить Богу, значит, так и должно было быть.
Дракул получил формальное назначение на должность валашского князя, однако благословение Сигизмунда еще не означало открытую дорогу к трону. Претендент продолжал искать способы захвата власти, а его малолетние сыновья радовались жизни, не подозревая о заботах взрослых. Несмотря на то, что Дракул был наполовину венгром и большую часть жизни провел в Германии, своих детей он воспитывал в православной вере. Возможно, это была предусмотрительность, – в Валахии католик никогда бы не сумел получить власть, тем более – удержаться на троне. Олтя была первой, кто научил Влада молиться, и мальчика охватывал благоговейный восторг, когда он всматривался в строгие, но прекрасные лики святых. В доме имелась своя маленькая церковь, однако в раннем детстве Влад никогда не посещал большие православные храмы, ведь Сигишоара была католическим городом. А мимо католических церквей мальчик проходил с опаской и испугом, ему казалось, там творится что-то страшное и неправильное. Огромные здания подавляли своей величиной, и мнилось, будто под темными сводами притаились все грехи и соблазны, способные погубить невинную душу. Сколько лет – бушующих страстями, кровавых, смутных, отчаянных – минуло с той поры, но Влад Дракула ясно помнил чувство благодати, снизошедшее на него, когда он, маленьким мальчишкой, впервые перешагнул порог кафедрального собора в Тырговиште. Помнил как слезы сами собой потекли из его глаз, а душа, покинув телесную оболочку, устремилась к самому Богу, – но это случилось позже, после переезда семьи Дракула в Валахию.
За два года до того, еще в Сигишоаре произошло очень важное событие, потрясшее мальчиков – отец привел в дом новую жену. Ею оказалась сестра Богдана Мушата – друга Дракула, впоследствии ставшего князем Молдовы. Влад был слишком мал, а потому принял ее без тени протеста. Иногда мальчик даже представлял себе, что Анна – его мать, и ему становилось хорошо, когда женщина трепала его по волосам. А вот Мирча, которому тогда исполнилось семь лет, пытался убежать из дома, за что был
Сам Дракула, учитывавший нюансы румынского языка, всегда писал свое прозвище через букву «g», о чем свидетельствуют все обнаруженные на сегодняшний день автографы князя. Известны три варианта написания слова, но все они имеют один и тот же корень «drag»: Dragwlya, Draghwlya, Dragkulya.