Рожденная второй. Эми Бартол
в мою сторону. – У нее взгляд стал загнанным, а кожа кажется слишком бледной. А этот воротник! – восклицает Эммит. Стою неподвижно, пока он расправляет мне и без того прямой воротник. – Он прячет ее нежную шею.
– Она на войну отправляется, не на чаепитие.
– Как никогда важно подать второрожденным гражданам пример самопожертвования. Розель – воплощение их долга Республике.
– То есть пропаганда.
– Она – необходимое доказательство величия нашей нации и господства перворожденных. Просветленный Удела Добродетели лично проследит, как Розель произнесет речь в поддержку общего дела, – фыркает Эммит.
Клара хмыкает и касается стилусом губ в синей помаде.
– Поддержку? Ей восемнадцать. Ее натаскали делать, что велено.
– И у нее отлично получается, – мурлычет Эммит.
Обсуждают меня так, словно они наедине. Эммит прекращает возиться с моим воротником и смотрит, что получилось, наклоня голову и вздернув красную бровь.
– Я успею увидеться с братом? – спрашиваю я.
– Конечно. Только заучи официальное заявление, а потом проведешь несколько минут с Габриэлем. – Он протягивает мне небольшой планшет с гербом Сен-Сисмод внизу. – Сколько у тебя займет времени все запомнить?
– «Для меня честь служить Просветленному Боуи и защищать основополагающие принципы Уделов Республики, – читаю я. – Сегодня я исполняю свой долг как защитница кровной линии перворожденных». – Прокручиваю экран вниз, но больше там ничего нет. – И все? – Добавить, что во мне и перворожденном моей семьи течет одна кровь, нельзя.
– Запомнила или еще подучишь? – морщит длинный нос Эммит.
– Но тут ничего не говорится ни об Уделе Мечей, нашем Уделе, ни о моей матери…
Эммит выхватывает планшет. С издевкой повторяет мои слова, оскорбительно передразнивая, а потом смотрит прямо на меня.
– Здесь говорится в точности то, что хочет услышать Просветленный Боуи. Что-то не устраивает?
Я опускаю голову.
– Нет.
Эммит вручает планшет мне обратно.
– У тебя меньше часа, чтобы потренироваться, а потом ты отправишься в пункт обработки. Следуй за мной. – Он разворачивается, изящно вильнув бедрами.
Мы идем через Западное крыло. Встречающиеся в коридорах второрожденные слуги отходят к стенам и склоняют головы. Эммит не обращает на них внимания. Он, как весь персонал, из Удела Камней. Но при этом ведет себя, словно принадлежит к Мечам, да к тому же забывает, что тоже рожден вторым.
Мы вступаем в огромную приемную Большого холла у входа во Дворец. Из окон открывается вид на фонтан Воина. Я разглядываю толпу зрителей и фотографов, собравшихся посмотреть, как аэрокар доставит меня к пункту обработки второрожденных, на базу «Каменный лес».
За чугунными воротами и забором стоят люди, надеясь хоть мельком меня увидеть. На плечах родителей сидят дети, сжимая маленькие синие флажки с изображением золотого меча. У некоторых зрителей в руках «красные