Ад в режиме ожидания. Анастасия Андрианова
которой прищемило крылья. Я остановился, разглядывая крыло.
Рисовали явно не вандалы. Чувствовалось мастерство и рука опытного художника. Крыло будто бы принадлежало мёртвой вороне, потому что перья были чёрные, а кое-где их недоставало, обнажались кости и полусгнившая плоть.
В нескольких местах было видно, что крыло пытались закрасить, но… то ли передумывали и тщательно обходили его кистью, то ли… чёрт, это странно прозвучит, но оно будто само проступало сквозь слой краски. Я потряс головой. Да ну, бред. Даже бледнее не становилось, так не бывает.
Я бы ещё долго стоял и любовался, но вдруг мне улыбнулась удача. Дверь открылась изнутри, из подъезда вышел какой-то мужик в тёмной куртке, и я поспешил выставить ногу, чтобы дверь не захлопнулась. Мужик странно на меня посмотрел, но не стал ничего говорить. Да уж, я даже на грабителя не тянул: тощий, в мажорских брендовых шмотках, купленных на родительские деньги… От собственной лощёности стало тошно. Она была слишком чужой на фоне старых обшарпанных малоэтажек и особенно странно смотрелась рядом с изображением разлагающегося крыла на щербатой кирпичной стене.
Я протиснулся в подъезд и едва не застонал от облегчения. Тут было сухо и тепло, даже душновато, и мне в моём положении убогий подъезд показался чуть ли гостиничным номером класса люкс. Ладно, вру, не люкс, но на хороший эконом точно тянуло по ощущениям.
Лампочка мигала, как припадочная, и снова у меня возникли нелепые ассоциации с фильмом ужасов. Но тут, конечно, не могло быть никаких маньяков и уж тем более зомби. Таких подъездов по стране – несчитанное множество, и везде живут обычные люди, которым только и надо для счастья, чтоб была крыша над головой и горячий ужин на плите.
Я прислонился спиной к стенке и увидел, что крыло будто заходит в дверь и тянется дальше по подъездной стене, взбирается по лестнице и ведёт наверх. Не пытаясь сопротивляться любопытству, я поднялся на второй этаж. Крыло обрывалось у двери одной из квартир. Чем ближе к двери, тем реже были перья, чаще обнажались кости и потемневшее мясо. Кое-где художник даже изобразил мерзких белых червей, копошащихся в гнили. Меня передёрнуло. Кому понадобилось рисовать такую жуть, да ещё и так правдоподобно? Почему местные не закрасят его? Неужели им приятно каждый день ходить мимо этой гнили, пусть и нарисованной?
Мне стало мерзко, и я вернулся на первый этаж, к мигающей лампочке. Это крыло стало на меня давить, оно было повсюду, неестественно длинное, завивающееся лентой от второго этажа до самой улицы. Ну у какой птицы могли быть такие крылья? Внезапно мне показалось, что я даже чую сладковатый запах гниющего мяса. У меня закружилась голова, и я, нажав на задвижку, выскочил на улицу, снова под холодный дождь.
Мне навстречу шёл тот самый мужик, который выходил из подъезда. Он нёс пакет с продуктами, и я буквально кинулся незнакомцу под ноги.
– Извините! – крикнул я почти жалобно. – Где здесь остановка? Я заблудился, мне нужно домой.
Мужчина стянул капюшон и подозрительно