Буквы (сборник). Данияр Сугралинов
моя жена, на седьмом месяце. Я ей нужен больше, чем им. То есть это они так думают, что больше. Так что, прости, Мариш: может быть, как-нибудь в другой раз мы обязательно… В другом измерении и в другой галактике, где не будет в моей жизни Тани.
– Ладно, Андрюх, как знаешь. Танюхе привет!
Дружной гомонящей толпой, подкалывая друг друга, сваливают по Невскому в сторону Рубинштейна. Слышно, как Макс, стиснув шею Валерки, втолковывает ему: «Это ты в „вовике“ семидесятник и гильдмастер! А тут ты салага! Понял?». Валерка не теряется: «Хрен тебе, Максим Георгиевич, а не эпические доспехи!». Все на работе давно подсели на WoW. И я бы подсел, да свой компьютер дома – пока лишь мечта.
Я затягиваюсь, кидаю окурок в урну и вливаюсь в поток в метро. От Маяковки до Купчино, а там на трамвае. Нормальный привычный маршрут: работа – дом.
Дождь не прекращается. А это значит, что надо быстро добежать до трамвайной остановки. Остаться сухим всё равно не удастся, но хоть промокнуть не сильно. Чёрт, как же холодно. Курточка, рассчитанная на раннюю осень, настолько неактуальна, как и мои белые летние кроссовки. Поздний октябрь ко всему прочему принес ещё и холод. Мокрыми пальцами я достаю сигарету, закуриваю.
– Молодой человек, подайте на хлебушек…
Выгребаю мелочь:
– Держи, бабушка.
Кажется, что жизнь поделилась на три части. В первой части я был кем угодно: сыном, школьником, студентом – но только не мужем и будущим отцом. Самые большие проблемы – двойка за поведение в дневнике и грядущая сессия. В чём-то та, первая часть моей жизни, даже однообразна, но весёлая и с перспективами.
Вторая часть жизни – очень яркая, многообещающая и короткая. На последнем курсе я влюбился. К счастью, взаимно. Таня Каверина – самая красивая девушка потока – выбрала меня!..
Дохожу до остановки. Тусуется молодежь, мои ровесники… В бары, в кино. Кино… На остановке, кроме меня, две немолодые женщины, благообразный старичок в шляпе и молодая пара с ребёнком. Все с зонтами.
…Началось-то всё просто: вечеринка в общаге, обязательные медленные танцы в конце вечера. Захмелевший я – смелый. Потоптавшись для уверенности, пригласил Каверину, и она не отказалась! Во время танца мы разговорились и стали танцевать ещё. А потом… А потом ничего такого не было. Разошлись по своим комнатам. Прошло несколько дней, пока я решился пригласить её в кино. А дальше всё, как у всех: свидания, поцелуи, и все мысли только о ней.
А потом Танька залетела. Ребёнка решили оставить. Я нашёл работу, и бытовые проблемы: расписаться, снять квартиру, работать – казались вовсе не проблемами, а так, временными трудностями на пути к большому счастью. Счастье – быть с Таней, часами смотреть в её озорные зелёные глаза, просыпаться рядом.
От недосыпа с синяками под глазами мы нагими бродили по только что снятой квартире. Обнявшись и завернувшись в одну простыню на двоих, стояли у открытого настежь окна и курили. Весь город был у наших ног, а может, просто так казалось, с десятого-то этажа. Потом Танька вертелась у плиты, сооружая подобие яичницы с помидорами, а я не мог отвести от неё глаз. По телевизору что-то радостно вещал виджей MTV. Тогда