Маленькие трагедии. Сборник. Эмиль Бродт
ему его грехи.
Он смеётся.
– Его грех перед вами – моя мать и я. И что, вы отпустили ему его грехи?
– Да. Мне это ничего не стоило.
Он снова смеётся.
– Не обижайтесь на меня, – говорит он. – Я, честное слово, не хотел вас задеть.
– Неприлично и без толку…
– Нет. Просто я действительно к вам ничего не имею. Если бы он оставил хотя бы какое-то наследство и обделил бы меня в вашу пользу, и то, думаю, я перенёс бы это спокойно. Просто я почему-то возбуждён и говорю не то, что надо.
– Чем возбуждены? Смертью?
– Представьте себе. Я много лет воображал, как приеду к нему и скажу всё, что я о нём думаю. И как ему будет нечего возразить. И как он будет просить простить его. И как я буду наслаждаться его унижением…
– И почему же вы приехали только сейчас?
– Сначала мне запрещала мама. А после её смерти всё это как-то ослабело. Дела, заботы, семья… Нужно было найти время… Лучше с семьёй в отпуск или с друзьями на охоту. И тут он присылает письмо, что хочет меня увидеть.
– И вы обрадовались…
– Вы даже не представляете как. Я сам не ожидал, что всё это по-прежнему так сильно и важно.
– И что, вы ему это сказали?
– Я сказал, что я его прощаю.
– Почему?
– А вы почему?.. Знаете, вы напоминаете мою мать. Всё-таки в женщинах он разбирался, отдадим ему должное.
– Спасибо.
– Что это за письмо на столе?
– По-моему, от его сына.
– Ах да, у него есть ещё сын. На похороны отца юноша явиться не соизволил. Очевидно, необычайно занятая личность…
Со двора слышен звук подъехавшего автомобиля. Входит его жена.
– Машина пришла. Можно ехать на станцию, – говорит она.
Она стоит у двери, и, чтобы выйти из комнаты, надо довольно близко пройти мимо неё.
Сын проходит быстро и не взглянув на неё.
А женщина, подойдя к ней, ощутив её вблизи, почувствовав её тепло и запах, останавливается и взглядывает на неё.
Он действительно выбирал женщин, похожих друг на друга, женщин одного типа. Они ясно чувствуют сейчас эту близость друг другу, эту свою однотипность. Подобно тому, как люди одной национальности чувствуют родство друг к другу. Впрочем, в любых двух людях есть способность ощутить взаимное родство, и для любой пары людей можно найти условия, когда эта способность проявится. Это простая физиологическая основа любви и добра, которой снабжён каждый человек так же, как способностью видеть, слышать, есть, пить и спать.
Женщина уходит.
Слышно, как уезжает машина. Становится тихо.
Женщина открывает окно, и немедленно становится прохладно. Снова начинают шуршать цветы в вазе.
Она берёт со стола конверт, садится на диван, вскрывает письмо и читает.
«Дорогой папа, я получил твоё письмо, где ты пишешь, что заболел, и в общем не разделяю твоей тревоги. Если вычесть твою мнительность, о которой я тебе уже много раз говорил, а также тупость врачей, которые,