Маленькие трагедии. Сборник. Эмиль Бродт
милицию!
– Какой наивный человек! Милиция же первое, о чём спросит, что пропало!
– Это ты наивная!
– И не кричи на меня!
– Это ты кричишь!
На самом деле они разговаривали довольно тихо. Специальный инстинкт, заставляющий человека не демонстрировать то, чем он отличается от других людей, в случае Сергея Сергеевича и Анны Павловны действовал так, что в присутствии людей они ссорились тихими голосами. Но это стоило им больших усилий. Они были красные, потные, тяжело дышали, и у них сильно бились сердца.
Они замолчали и отвернулись друг от друга.
Это была обычная последовательность состояний в их общении. Сначала они находились в нейтральном настроении, потом очень быстро раздражались, потом раздражение достигало такого уровня, когда они уже не могли разговаривать, и они замолкали, отворачивались друг от друга, дожидались, когда снова вернётся нейтральное настроение, и всё повторялось снова.
Такой способ общения выработался годами жизни в сильной нелюбви. Он оказался в этих условиях оптимальным и вытеснил все другие способы человеческого общения, например, способ разговаривать спокойно, или небрежно, или весело, или грустно, или доверчиво, или, допустим, просто молчать в присутствии друг друга.
Они успокоились и снова повернулись друг к другу.
И вдруг Анна Павловна широко раскрыла глаза, побледнела и спросила:
– А где твои часы?!
Сергей Сергеевич посмотрел на свою руку. Часов не было.
Приступ дурноты окончательно прошёл, и Аня отвернулась от стены.
Юра лежал на животе, подложив под подбородок сложенную вдвое подушку, и смотрел в окно.
Аня стала смотреть на него.
У неё иногда возникала потребность подолгу смотреть на него. При этом обычно появлялись интересные, довольно сильные и почти всегда нетривиально приятные впечатления.
Например, уже давно, когда они ещё не были женаты, они тоже однажды ехали в поезде, и Юра тоже смотрел в окно, а Аня смотрела на него. И она вдруг подумала, что вот этот парень на самом деле не просто парень и не просто человек, но её мечта. Ей было смешно, и она была разочарована, что вот эти глаза, уши, нос, волосы, руки, ноги, одежда, ботинки – всё это и есть мечта.
– Ты чего? – спросил тогда Юра.
– Ничего, – сказала Аня.
Или как-то раз, уже после свадьбы, они были на рыбалке. Юра в высоких по пах резиновых сапогах стоял по колено в воде и удил. Аня подошла к берегу, чтобы набрать в котелок воды. Она села на корточки и стала смотреть на него. Было тихо и пасмурно, и она попала под сильный гипноз тишины, влажного воздуха и белого рассеянного света. Она вдруг восприняла его стоящим на обрубленных по колено ногах на твёрдой серой поверхности. Она пыталась заставить себя поверить, что это поверхность воды и что ноги ниже колен не видны просто потому, что находятся под этой поверхностью. Но зрительная иллюзия была такой сильной, что у неё не получалось в это поверить. Она дико закричала. Юра обернулся, не увидел, отчего можно так кричать, снова отвернулся и, пятясь