Обнаров. Наталья Троицкая
друга, они уснули лишь под утро, когда в окне забрезжил розовый рассвет.
Таю разбудил его хриплый, больной голос.
– …не знаю. Знобит. Температура сорок. Голова болит, горло… – говорил кому-то Обнаров.
Голос доносился из кухни сквозь приоткрытую дверь.
Тая накинула его халат и пошла в кухню.
– Да, отлежусь сегодня. Извини, Талгат, что так вышло, – он поманил Таю рукой, обнял, чмокнул в лоб и страдальческим голосом продолжил: – Ты уж объясни нашим английским коллегам. Завтра? Завтра буду обязательно. Да… – он закашлялся, махнул рукой. – Бог с ними, с этими штрафными санкциями. Все. Пока! – он бросил телефон на диван.
– Костенька, ты заболел?
Тая взволнованно потрогала его лоб. Обнаров поймал ее руку, поцеловал.
– У меня сегодня съемка с восьми утра. Этот английский проект высосал из меня все силы, – своим обычным голосом произнес он. – Я просто хочу побыть с тобой полдня, в три у меня репетиция. Это ложь во спасение. Я не думал, что ты услышишь.
Он обнял ее, легонько, вскользь коснулся губами уголка ее губ.
– Видишь, опять не дотягиваю до идеала.
– Ты напугал меня.
Последовавший поцелуй был лучшим средством заслужить прощение.
– Нас ждет сегодня одно очень важное дело, – оторвавшись от ее губ, прошептал он. – Прежде это нужно обсудить.
– Какое дело?
Он улыбнулся.
– Давай поедим чего-нибудь. Жутко есть хочется. Обсудим за завтраком.
В приготовлении завтрака Обнаров был плохим помощником, потому что то и дело звонил телефон, и ему приходилось отвлекаться на эти звонки. Заняв прочную позицию на диване, занятый переговорами, он с удовольствием наблюдал за ее хлопотами. Уже вовсю кипел рис, уже аппетитно повеяло лучком от жарящегося мяса, уже был готов овощной салат и холодная мясная нарезка, а телефонным звонкам все не было и не было конца.
– Тебе звонят из театра, из одного, потом из другого. Тебе звонят со студии. Тебе звонят из благотворительных фондов, из приемников-распределителей, из милиции, опять со студии, опять из театра… Как можно все это выдержать? – недоумевала она.
– Нужно.
Он улыбнулся, обнял ее за талию.
– Костя, нет! Ты испортишь мои часовые хлопоты. Будь благоразумным.
– Легко сказать…
Он разжал объятия, и Тая ловко из них упорхнула.
За завтраком Обнаров был молчалив и серьезен.
– Костя, ты хмуришься. Тебе не нравится еда? Невкусно? – беспокоилась она.
Он не ответил. Отложив вилку и нож, он теперь внимательно смотрел на нее, думая о чем-то своем.
– Как ты себе нашу свадьбу представляешь? – вдруг спросил он.
– Я думала, тебе завтрак не нравится.
– Спасибо. Все очень вкусно. Ответь.
Тая смутилась, пожала плечами.
– Я не думала об этом.
– Но как-то ты представляла себе это. Девчонки, наверное, любят фантазировать на эту тему. Ну, не знаю… Там… платье красивое, лимузины, кареты, яхта…
– Может