Дом родной. Евгений Щепетнов
моих внутренних запасов энергии.
– Проснись! – выпустил я импульс Силы, и облегченно вздохнул, переводя дух. Устал! Скорее бы домой…«подзарядиться». Сегодня по деревне с визитками не пойду – хватит для меня приключений. Эдак можно и здоровья лишиться!
Женщина медленно открыла глаза, поморгала, повертела головой из стороны в сторону, будто пытаясь понять, где находится. Потрогала рукой лоб.
– Не болит. Совсем не болит!
Поморщилась, приняла позу поудобнее и только тогда посмотрела на меня:
– Милиционер…
– Полицейский. Участковый – поправил я.
– Полицейский… – послушно и как-то очень кротко повторила она. Потом ее глаза широко раскрылись, и она неверяще помотала головой – Это я?! И это была я?! О господи! Что со мной было?!
– Вы упали в обморок, потом очнулись – информировал я, внимательно наблюдая за реакцией пациентки. В душе все-таки гнездилось эдакое неверие в собственные силы. Не может быть, чтобы вот так… поколдовал, и… человек стал совсем другим! Полностью изменился! Так ведь не бывает!
– Я не о том! – женщина снова помотала головой – Я все помнила… все помнила! Господи, во что я превратилась! Господи, господи! Ааа… я жить не хочу! Я не хочу жить! Аааа…
Мария зажала голову руками и зарыдала – горько, безнадежно, как вдова, прожившая с любимым мужем много, много лет и готовая теперь умереть на его гробу. Плач этот был таким тяжким, таким вытягивающим душу, что… я едва не закрыл уши руками.
– Все еще можно исправить! – бодро заключил я, собственно не особо в это веря. На мой взгляд, ей теперь нужно из этой деревни валить куда подальше и никогда больше сюда не возвращаться. У людей память крепкая, и не верят они в души прекрасные порывы. Их жизненный опыт показывает – если некий человек доказал своими делами, что он полный и законченный негодяй, и теперь вдруг ни с того, ни с сего начинает проявлять человечность и доброту – значит, хочет сделать какую-то особенную, невероятно мерзкую гадость. Ну – типа боевая маскировка своих гнусных намерений. Потому от него нужно держаться как можно дальше.
Да и вообще… слишком доброму, хорошему человеку, не способному на насилие и готовому всегда помочь другому человеку лучше держаться подальше от нашего человеческого общества. Не поймут, и радостно воспользуются – во все, так сказать, отверстия.
Вдруг вспомнился старый скандальный фильм Кубрика «Заводной апельсин». Там главного героя, негодяя и подлеца, «излечили» от тяги к насилию с помощью специальной новейшей методики. И выпустили в мир. Вот тогда он и получил по-полной от тех, кого когда-то обидел, оскорбил, ударил, изнасиловал. И мало ему точно не показалось. Страшный, очень неприятный фильм.
В общем, я бы на ее месте вспомнив, что творил за эти годы – собрал бы вещички и свалил отсюда куда подальше. А как она поступит – это уже ее дело. Много чего натворила, и значит, заслуживает наказания.
А с другой стороны – ведь виновата-то