Жнец. Евгений Щепетнов
Владимирыч мой друг, потому я для него все сделал бесплатно. Чужим я просто так стараться не буду, уж простите. Впрочем – это касается богатых людей. С бедных я ничего брать не буду. Если понадоблюсь – мой телефон у Самохина имеется. И сразу… это даже не просьба, это… в общем – не надо особо распространяться обо мне, хорошо? Только в экстренном случае. Ну, все, счастливо оставаться!
Мы распрощались, и «гелик» с суровыми мужиками канул в ночную тьму. Не знаю, увижусь ли с ними еще, и честно сказать, этот вопрос меня не особо и занимал. Своих дел хватает выше крыши, разгрести бы, и еще башку не потерять!
Мы поднялись на нужный этаж позвонили в дверь (я позвонил, Самохин нес на руках уснувшую Настю), а когда нам открыла заплаканная, опухшая от слез Валентина, прикрикнул на нее:
– Тихо! Не буди! Все в порядке, ничего не случилось!
Самохин прошел в комнату, а ябыстро уцепил Валентину за руку и мгновенно погрузил ее в сон. Обмякшую, отнес в спальню и положил на кровать.
Нанесение ложной памяти заняло у меня около получаса. Мне пришлось придумывать сюжет, как писателю в его романе. Вот Валентина и Валера выясняют отношения, вот он говорит ей, что у него появилась другая женщина, и она, старая баба ему не нужна – Валера был моложе Валентины лет на пять. Картинки, картинки, картинки… все это нужно закачать в память, да так в нее вбить, чтобы эта память стала Валентине своей.
Но все когда-нибудь кончается, закончился и мой сеанс «гипноза». Отдав мыслеприказ проснуться через десять минут, я пошел из спальни, довольный, и совсем не уставший.
Да, именно не уставший – я был настолько переполнен энергией – и магической силой, и жизненной энергией, что сейчас я бы наверное мог выиграть марафон, прибежав его со скоростью спринтера! Или не спать неделю. Или взять машину за зад и приподнять! Наверное… Ну… ощущение такое у меня было… и я знал – почему. Пять душ в жертву Моране, пять энергетических сгустков – уж что-то от этой жертвы должно было перепасть и мне? И перепало. И я чувствовал себя так, будто горы могу свернуть, и моря новые выкопать! Как наркоман после хорошей дозы герыча. Опять же – наверное, я ведь никогда не пробовал героин, и не собираюсь его пробовать. Так что ничего об ощущениях наркомана не знаю, и могу об этом только догадываться.
Самохин сидел за столом на кухне, помешивал ложечкой в фаянсовом бокале. Увидел меня, предложил:
– Кофе будешь пить? Поешь что-нибудь? Давно ведь уже не ели. Сейчас в холодильнике пошарюсь, чего-нибудь найду.
– Кофе? Давай кофе – после короткого раздумья согласился я – да и перекусить тоже можно. Не так чтобы очень уж хотелось, но надо…
Самохин кивнул, дернулся встать с места, но остался сидеть. Спросил:
– Ты с Валей… сделал?
– Сделал – кивнул я – Теперь она думает, что Валера бросил ее, ушел к другой бабе. Сказал, что вещи потом заберет, и ушел. Ну и про Настю. Она теперь не помнит ничего, что было в эти дни. Думает, что каталась с тобой.
Самохин посмотрел на меня долгим, пристальным взглядом, потом как-то по-детским заморгал,