Таня Гроттер и проклятие некромага. Дмитрий Емец
письма.
Сомнения исчезли. Последняя записка действительно была от Ваньки. Но от кого первая?.. Таня осторожно ссыпала пепел на ладонь, подняла ладонь к носу, закрыла глаза. Вначале она ничего не почувствовала, кроме запаха горелой бумаги. Затем различила легкий запах ландышей. Услышала смех. Вот только чей? Интуитивное зрение так и не пробудилось. Таня не видела ничего.
И тут у нее закружилась голова. Таня поспешно сделала шаг назад, споткнулась о стул и упала на кровать. Ей почудилось, что она стоит на краю бездны, а снизу, из мрака, к ней тянется властная рука.
Пепел осыпался с ладони. Восстановив внутреннее равновесие, Таня пыталась найти его следы на ковре и кровати, но не нашла.
Таня выскочила в коридор и побежала, сама не зная куда. Кажется, она поднималась по лестнице. Дважды перед ее глазами мелькали полукруги бойниц. А вот и меч, прикованный к камню цепью. Увидев Таню, он лишь слегка шевельнулся и звякнул цепью, как узнавший гостя сторожевой пес.
Таня пронеслась по галерее и внезапно поняла, что она уже в Башне Призраков. Блуждавшие в коридорах сквозняки шевелили тяжелые пыльные портьеры. Навстречу Тане по коридору плыл Безглазый Ужас. Его голова с вырванными глазами катилась впереди, точно мяч. Таня прижалась к стене. Общение с этой милой личностью не входило в ее творческие планы.
Однако избежать этого не удалось. Докатившись до Тани, голова остановилась у ее ног. Ужас нашарил голову и деловито, как шляпу, нахлобучил на плечи.
– Затылок не там, – подсказала Таня.
– Я и сам бы разобрался, аспирантка Гроттер! Но тем не менее благодарю за участие! – сказал Безглазый Ужас неожиданно сухим, канцелярским тоном, мало похожим на его обычные предрассветные завывания.
– Что-то случилось? – спросила Таня.
– Что могло случиться, аспирантка Гроттер? Сущие мелочи! Бездна разомкнулась, и хаос стучится в наши двери! – загадочно произнес Безглазый Ужас.
Голос у него изменился, точно он повторял эти слова за кем-то. Таня вскрикнула. По пыльной портьере за прозрачной спиной призрака пробежал синий огонь. Призрак расхохотался. Казалось, что синий огонь вытекает из его глаз и провала рта.
Таня повернулась и побежала. Хохот призрака гнал ее по коридорам школы. На лестнице, ведущей к Жилому Этажу, кто-то сидел и двузубой вилкой выуживал из банки кильку в масле.
– Шошешь? Она не шушашется! – спросил Ягун, демонстрируя Тане маленькую рыбку на вилке.
Таня замотала головой. Играющий комментатор пожал плечами, поднес вилку ко рту и помог рыбке отправиться в последнее плавание.
– Жуткое дело: пищевая цепь!.. Кого-то лопаешь ты, кто-то лопает тебя. Мою совесть успокаивает только то, что, утони я в океане, рыбка проделала бы то же самое со мной, – сказал он, когда рот его вновь освободился для иных звуков, кроме чавканья.
– Что ты тут делаешь? Искал меня? – спросила Таня.
Ягун лукаво прищурился.
– Не буду спорить! Мне почему-то подумалось, что я тебе нужен. Твоему одиночеству