Сеятель Ветра. Майя Лидия Коссаковская
хотя и раздражал ноздри, но отрезвлял Разиэля. Держась за стол, он смог подняться и, несмотря на ужасную боль и головокружение, снова не упасть. У него была проблема со зрением, маленькие предметы, на которые он смотрел, становились огромными, а большие казались маленькими или очень далекими. Он облизал сухие губы, попытался сплюнуть, чтобы избавиться от отвратительного послевкусия, которое всегда сопровождает отравление черной магией, но не нашел ни капли слюны.
– Хорошо тебя приложило, Разиэль, – прохрипел он себе. Он был архангелом Тайн, князем Магов, самым сильным чернокнижником и алхимиком в Царстве, принадлежал к семи архангелам, делящим абсолютную власть, главой тайной разведки, с которой могла сравниться только разведка Азазеля, а оказался атакован и сбит неизвестной магией в собственной лаборатории, защищенной, словно крепость. До этого момента он считал свой дворец, а в особенности лабораторию, самым безопасным местом, какое только знал, охраняемым заклинаниями, знаками и печатями, которые невозможно взломать. А теперь хмурый, больной, с трудом сдерживающий тошноту, он вынужден изменить свое мнение. Кто-то в самых мерзких закоулках Преисподней оказался настолько могущественным, чтобы пробраться в личные покои Разиэля и использовать против него заклятие, которое архангел не только не почувствовал, но и не мог распознать. А что хуже всего – он ничего не помнил. Вошел в лабораторию, проверил результаты опытов, записал их в книгу… О, Бездна! Книга!!!
Он зашатался, почувствовав слабость. Случайно перевернул высокую колбу, из которой густая зеленоватая жидкость пролилась на страницы открытой книги, не той, а обычной книги с банальными записями экспериментов, проводимых скорее для развлечения, чем с мыслью о важной работе.
Кривясь от боли, Разиэль опустился на колени, нарисовал пальцем на полу два сложных знака, которые за мгновение задрожали бледными, фосфоресцирующими линиями и впитались в доски. Он поднялся и, раскинув руки, нараспев произнес длинное заклинание. Потом выкинул вперед руку, выдавая горловой, приглушенный крик, прошел сквозь стену, словно она была из тумана, и оказался в своей тайной комнате, где и занимался серьезной работой, проводил интересные или опасные эксперименты и хранил важные документы.
Он направился прямо в правый угол комнаты, где стоял кривой столик на волчьих лапах, с потертой столешницей, где скалилась голова хищника, выполненная в технике инкрустации. Разиэль подошел к столу, выполнил над ним сложное движение пальцами правой руки, во время которого левую держал строго над головой, произнес глухим голосом несколько слов, прозвучавших так, словно кто-то скинул по лестнице банку с железными гайками, а потом решительно добавил:
– Зеленый язык, змеи голова. Кинжал в волчьей пасти черной. Произнесите-ка эти слова и, господа, идите вы к черту.
Он придумал этот пароль, потому что ему показалось это абсурдным и трудным для разгадывания. Воздух над столом завибрировал, вспыхнул и кристаллизовался в виде маленькой, богато украшенной