За порогом боли. Дмитрий Грунюшкин
когда бутылка была прикончена, Кирилл откинулся на спинку стула и сказал:
– Все это, конечно, кино, но лучше так, чем просто яйца высиживать.
Остаток вечера они провели у телевизора, приводя в порядок оружие и напряженно вслушиваясь в сводки местных новостей. Передавали только страсти, связанные с провалившимся на днях очередным аукционом недвижимости и прочую ерунду.
Макс вышел из подъезда и, прищурившись, посмотрел на солнце. Так смотрят на солнце зэки, отмотавшие срок и вышедшие на свободу. Макс чувствовал в себе силу, которая удваивалась тяжестью «Кольта» подмышкой и приятной неудобностью «макара», заткнутого за пояс брюк за спиной. Кирилл, потягиваясь, вышел следом.
– По «бродвею»? – спросил Макс, и его новый друг утвердительно кивнул.
Нарушая все здравые советы и правила осторожности, они вышли на бульвар, набитый под завязку коммерческими ларьками и стрижеными «молотками» и твердой походкой, плечом к плечу, двинулись навстречу приключениям. И они не заставили себя ждать.
Через пятнадцать минут Макс увидел запертые двери магазина, которым владел его давний знакомый. Ему показалось странным, что в разгар дня магазин закрыт.
– Зайдем?
– Давай, – согласился Кирилл.
Макс постучал в служебную дверь. Через несколько секунд дверь приоткрылся и из нее выглянул невысокий мужчина лет тридцати с испуганными глазами на приятном лице.
– А-а, Макс, привет, – мужчина настороженно посмотрел на Кирилла.
– Это мой друг, – успокоил его Макс.
– Заходите, – мужчина посторонился, пропуская гостей.
Кирилл окинул взглядом подсобку, заставленную ящиками с иностранными надписями, и поцокал языком.
– Это Миша, бизнесмен, надежда возрождающейся России, – представил Макс хозяина магазина. – Как жизнь, Миш? Все цветешь? Ларису батьковну так и не пускаешь на работу? Да что ты, в самом деле, как профессор Плейшнер! – возмутился он, когда «надежда России» в третий раз выглянул в окно, слегка отодвинув занавеску.
Что-что! Да ничего! – бизнесмен забегал по подсобке, каким-то чудом умудряясь лавировать между многочисленными коробками, не задевая их. – Вот ты, Макс, умный, посоветуй. Я не знаю что делать.
– И я не знаю, пока ты мне не скажешь, что случилось.
– Скажи ему! Сейчас скажу, только толку – во! – Миша показал фигу, сложенную из пухлых пальцев.
– Забодал! – процедил Макс. – возьми себя в руки, директор.
Миша подскочил к шкафу, вытащил початую бутылку коньяка и отхлебнул из горлышка, при этом Макс удивленно вытаращил глаза. Миша плюхнулся в кресло, закурил «Кэмел» и, подтолкнув пачку гостям, начал:
– Наехали на меня, Олежка. И крепко.
– Кто?
– «Болты».
– Слушай, ты уже три года работаешь. И вдруг наезд?
– Вот так вот. Я сам не понимаю, – Миша достал платочек и дрожащими руками отер шею.
– Ты раньше с ними работал?
– Нет, с Юго-западскими.
– С Чикуном?
– Нет, с Гордеем.
Макс с Кириллом переглянулись.
– Теперь