Порнофильмы. Дмитрий Арсеньев

      – В общем, минимум – прямо на твоих глазах с нее упадет корона, и телка поймет, что значит для тебя. Видишь ли, никто так не делает, никто. Все носятся, бегают за ними, падают и уже не встают. Тот, кто готов отказаться от своей зависимости, вызывает зависимость уже сам. Это твой шанс.

      – И ты готов мне в этом помочь?

      Я постарался придать голосу сарказм, но получилось довольно вяло.

      – Подойдет любой. Я тоже могу.

      Я отвернулся к окну. Шел мокрый снег, на улице парень поскользнулся на мокрой дорожке, телефон выпал, и он озабоченно шарил рукой в снегу.

      – Нет, Алекс, спасибо за совет, я что-нибудь придумаю сам.

      Алекс вздохнул и перевел взгляд на официантку.

      – Да я и не сомневался, Димыч, в твоем ответе. Все люди одинаковы. Если бы шишки от невидимых граблей можно было увидеть, окружающие были бы похожи на единорогов. Я пошел, возьму у этой кисы номерок…

      «Иди, иди, пророк… Возьму из денег, отложенных на тачку, слетаем в Доминикану, путешествия всегда мирят…»

      «Пророк» Алекс ошибся.

      Но только на один месяц.

      Сцена пятая. Театр теней

      Сразу четыре руки осторожно прикоснулись к ее коже. Маша вздрогнула и непроизвольно дернула привязанными по сторонам кровати руками, словно хотела снять повязку с глаз. Губы приоткрылись, грудь стала подниматься чаще. Сразу четыре ладони – две мужские, две женские. Я тоже сделал шаг к ней.

      – Ты будешь слышать только мой голос.

      – А их я увижу?

      – Нет.

      Я наклонился к ней, поцеловал. Языки скользили, как две змеи, терлись неторопливо друг о друга.

      – Ты чувствуешь мои руки?

      – Да.

      – Ты чувствуешь, как много теперь у меня рук? Я могу прикасаться к тебе везде.

      – Да.

      – Теперь ты моя полностью, всецело.

      Я оторвался, приподнялся, посмотрел вниз. Ее влажные губы были раскрыты и дышали теплом. И я вошел в это ее тепло своим…

      Крепкий мужской зад ритмично двигался, и, когда он опускался, худенькие ножки в носках дергались и раздвигались еще шире. Маша стонала, мужчина периодически наклонял голову и прерывал ее стон поцелуем.

      Я смотрел на них со стороны и вслушивался в себя. Что-то уходило, прямо сейчас, в эту минуту, покидало душу – не плохое и не хорошее. Меня отпускало. Еще недавно рычавшая собака на сене успокоилась, улеглась поудобнее и погрузилась в сон.