За флажки. Сергей Мартин
подростки лет тринадцати–пятнадцати, а старшее поколение занималось своими делами, спеша сделать последние покупки в ближайших магазинах или, отправляясь развлекаться в ночные заведения.
Внимание Андрея привлекли трое пацанов возле соседнего подъезда. Они о чём–то болтали, и время от времени до его слуха доносился их хрипловатый смех. Было ясно, что ребята просто убивали время. Все трое курили и пили пиво из банок, отчего ему стало просто нестерпимо. Андрей хотел, было стрельнуть у них хотя бы сигарету, но тут к крыльцу подошла пышнотелая дама с огромным бюстом, подозрительно скосившая на него свой взгляд и что–то прошипевшая презрительно у самой двери. «Мадам Грицацуева» набрала на кнопках панели номер квартиры и, когда ей ответили, нежно проворковала: «Милый, это я». Потом она дождалась, когда замок разблокируется, и вошла в подъезд, сразу же прикрыв за собой дверь. Эта обыденная сценка, тысячи раз сыгранная им самим, натолкнула Андрея на интересную мысль. Оглядевшись и не заметив поблизости никого, кого бы смогли привлечь его манипуляции, он подошел к двери и набрал наугад номер одной из квартир. Ему не ответили, и он набрал другой номер. Наконец, Андрей услышал из щелей динамика вопрос молодой девушки: «Кто там?».
–– Я, – ответил Андрей, стараясь придать своему голосу нейтральный, но уверенный, тон.
–– Ты, папа? – Снова спросила девушка.
–– Да, – всё так же односложно ответил он.
Андрей не очень–то рассчитывал, что его маленькая хитрость сразу же удастся, но дверь всё же открылась, и он поспешил проскользнуть внутрь.
Подниматься пешком на девятый этаж не было сил, да и ушибленное колено болело всё сильнее, а нога плохо сгибалась, когда Андрей преодолел несколько ступенек к площадке первого этажа. Вызвав лифт, он с опаской покосился на двери квартир. Разумом он понимал, что ожидать неприятностей со стороны жильцов подъезда нет никаких оснований, ведь всем, в принципе, глубоко наплевать на всё, пока нечто неприятное не коснётся лично их, но страх всё ещё держал его в своих крепких объятиях. Когда створки лифта лязгнули за его спиной, и кабина заскользила вверх, Андрей, помимо своей воли, испытывал дискомфорт и напряжение, которые не исчезли даже тогда, когда он оказался на верхней площадке, встретившей его мирной тишиной. Лишь едва слышно доносилась музыка из–за одной из стальных дверей, да где–то ниже грохнула крышка люка мусоропровода, отчего сердце на секунду сжалось в комок. Более мерзостного состояния панического страха Андрей давно не испытывал. «Проклятые нервы! – Мысленно сказал он самому себе. – Совсем ни к чёрту! Надо взять себя в руки, иначе пропаду. Эх, до чего ты докатился, Андрюха…».
Вход на чердак он отыскал быстро. К обитой жестью двери вела стальная лестница за шахтой лифта. Осторожно поднявшись по ней, Андрей сначала разочарованно уставился на висящий замок, но, приглядевшись внимательнее, понял, что тот выполнял бутафорскую роль, поскольку дужка была просто вставлена