Мороги. Дмитрий Викторович Клюс
любимец всех женщин Сувкара, высокий красавец Альдар, улусы могильщиков: Зеца, Ячта, Вукла, почтенные и убеленные сединами жрецы и шаманы, наконец, сам верховный вождь дарсов Таньяг со своими сыновьями Урсаном и Арканом, которые сидели по обе стороны от него.
Рядом с Арканом, чуть сзади, устроился Кирби. Он был единственный из всех, кто в ожидании начала Кровной ночи изо всех сил боролся со сном, возле него лежала волчица Вильда, в ее глазах весело плясали, отражаясь, красные язычки пламени костров. Когда верховный лонвилль* дарсов очертил различными таинственными знаками место проведения Совета, его жрецы, облаченные в красные одеяния, приступили к процедуре призвания божеств, монотонно распевая в их честь песнопения.
– Братья, – торжественно произнес Таньяг, когда все затихло – как велят законы предков, наполним этот кубок нашей кровью. Вот он священный меч великого Янгаса, хранившийся в его гробнице в граде мертвых Хзенада. Он глубоко порезал ладонь своей левой руки слегка изогнутым небольшим клинком и подставил под кровь большой изящный серебряный сосуд, который ему поднесли жрецы.
«Вазу ра, ми дожу хва*. Вазу ра ми дожу хва» – негромко, но четко повторили все дарсы вслед за своим вождем. На этих словах вдруг вспыхнуло и, как показалось, сердито затрещало пламя в центре поляны, у огромного каменного изваяния самого создателя Майру. Оно взметнулось в темную ввысь, разбрасывая в разные стороны, словно руки, искры.
Эффект неожиданности был впечатляющим, многие из дарсов невольно вздрогнули. Кирби, до этого момента уже совсем было сдавшийся и покорившийся сну, вмиг проснулся.
– Посмотри, Аркан, – тихо пробасил он молодому вождю, указывая на главную каменную статую, – создается такое впечатление, что ваш бог не очень-то и доволен происходящим.
Действительно, лицо у каменного идола, возвышающегося над жертвенным настилом, при свете ярко вспыхнущего огня казалось злым.
– Наверное, ему не понравилось, что его разбудили среди ночи, -съязвил тролль. – Вот, к примеру, будить наших богов в такое время большой грех, ваши, наверное, тоже хотят поспать.
– Тише, Кирби, умоляю, тише, если кто- нибудь услышит твои глупые слова, тем более, сейчас, не сносить тебе головы, – умоляюще прошептал Аркан.
– Умолкаю, – несколько пристыжено пробормотал тролль, – и все-же зачем вся эта таинственность, эти никому не нужные обряды. Лишь трата времени. Ведь давно уже известно, чем закончатся эти ночные посиделки. Аркан ничего не ответил на пустую болтовню своего друга, он был всецело захвачен происходящим.
А между тем дарсы по очереди повторили обряд, который начал их вождь. Один из жрецов почтенный Рахен, отнес кубок с их кровью и бережно поставил его на жертвенный круг к статуе бога Майру.
– Благодарю вас, мои братья, что вы собрались здесь по моей просьбе, – продолжил Таньяг. – Последний раз Кровная ночь проводилась, как вы помните, пятнадцать зим