Zona O-XA. Виктор Грецкий
сознанием.
– Логично предположить, что последним пристанищем первого Будды на этой планете будет тело собаки в той точке земного шара, которая является сердцевиной Земли в данный конкретный момент времени, так как путь, пройденный этим Буддой, вбирает в себя не только жизни, прожитые им Слоном, ослом и тигром, а так же растением, минералом и камнем. Но это уже моя личная догадка, – Вовочка победоносно выпятил губу.
– Соответственно, все члены этой семьи, следующие за ним в Единой Космической цепи, являются ее звеньями. Их любовь и уважение друг к другу являются тому подтверждением. Последовательность данной цепи вытягивает сам Космос. Для него нет секрета, кто идет за кем. Для нас это пять концов одной звезды.
– Но так или иначе, всем, кроме собаки, придется еще, как минимум, раз почувствовать земное бытие в присутствии Космического разума, который в любой момент может перемешать всю колоду по-своему, потому как никто из нас до конца своих дней не знает и не узнает, является ли он последним звеном в этой цепи.
– Вот это и есть высшая форма той Игры, которую, я думаю, постиг только Ницше.
– А, учитывая, что в этом мире все подчинено закону чисел, то становится очевидным, что, даже определив Единицу, мы не в состоянии нарушить или разрушить это движение по двум причинам: – во-первых, в силу того, что Разум находится в молчаливом сознании и у него может быть еще бесчисленное количество степеней защиты, о которых мы просто не догадываемся; во-вторых, и тут я пока не силен в науке о числах, но могу предположить, что оставшиеся четверо могут постоянно меняться местами в соответствии с общим алгоритмом их ратных дел, с учетом всех прошлых реинкарнаций.
– Вот это-то и должно придать всему элемент Игры, непредсказуемости, но вместе с тем и определенной организованности при выходе из Зоны Организованного Хаоса! – закончил свою тираду ВВП, победоносно бросив вперед правую руку.
В это время в палату вошла медсестра Динара и пригласила всех желающих на вечерний или, как его прозвали больные, халявный кефир.
– Она в цепи, но цепь длинна, величиною в Жизнь, – успел прошептать на ухо Гирову ВВП и, первым выпрыгнув из комнаты, вприпрыжку побежал занимать очередь у окна раздачи. Философия, философией, а халяву Вовочка любил очень.
Глава 27
На третий день своего отвязанного состояния, лежа на кровати и наслаждаясь такой долгожданной и сладкой свободой, Гиров поймал себя на мысли, что те страдания, которые ему пришлось испытать в последние дни, совсем не случайны.
Ему вновь пришли в голову слова Вовочки, предназначенные, как ему показалось, именно для него. Он вспомнил, как президент, то и дело заглядывая ему в глаза и для пущей убедительности тыкая в его сторону указательным пальцем, нараспев говорил: – Любимый мной Шопенгауэр и другие великие мыслители Европы на протяжение всей своей жизни неоднократно пытались донести нам, что жизнь дана нам в качестве испытания и основой его является страдание.
– А