Рваные души. Владимир Мороз
сам спешно двинулся к Семину. В горячке боя он совсем забыл про Александра, и теперь его тревожило чувство, что с Сашей обязательно произошло что-то страшное. Семина Владимир нашел в окопе рядом с Александром. Рота отступила, сохранив свои боевые порядки, и была готова к новой встрече с неприятелем. Александр стоял и что-то записывал в блокнотик.
– Сашка, живой! Прости, дружище, чуть не забыл про тебя! Целый? – Владимир стал пристально рассматривать Александра. Шинель в нескольких местах была рассечена пулями, но крови нигде не было видно.
– А что со мною станется, чертяка ты бешеный, – улыбаясь, ответил Александр, не отрываясь от блокнота, – поручик меня пуще знамени дивизии берег. Вот только на руках еще не носил и древко в задницу не вогнал.
Семин смущенно стоял навытяжку перед Александром.
– Да вы, господин поручик не отвлекайтесь больше на меня, занимайтесь своими делами, – Александр убрал блокнот и повернулся к Владимиру: – Вольдемар, то, что траншею захватили – это плюс, а то, что удержать не смогли, – это огромный минус. Ты уж, брат, не взыщи, но я должен командиру дивизии все доложить, работа такая. Вот только мне непонятно с артиллерией. Ты разобрался, почему в самый ответственный момент пушки замолчали?
– Нет еще. Когда вы к нам перебегали и обстрел начался, то корректировщика и связиста убило. Я послал Грищука к Шварцу на батарею с просьбой срочно ударить по второй линии, но дальше сам знаешь, как обернулось. Видимо, не успел Грищук или случилось что. – Владимир сам был расстроен случившейся неудачей. Первый бой в качестве командира батальона – и такое невезение. Еще впереди разговор с командиром полка, который еще вчера по-отечески наставлял его. Сколько уж бьются за эту треклятую высоту, а воз и ныне там. И людей столько полегло зря, и задачу не выполнил. И неважно, что с патронами беда и что артиллерия не поддержала – это уже вторично. На первом месте невыполнение боевого приказа. За это командир полка по головке не погладит. Все знали его крутой нрав.
– Ладно, Вольдемар, дай мне одного провожатого, который знает, где батарея находится, я туда сам зайду. Потом в штаб полка заскочу и в дивизию уеду. Кажется, я не обделался, – довольно заключил он, – предки могут мною гордиться.
– Ага. Еще плюс один портретик в общую галерею Фейербахов, – злорадно добавил Владимир. Он никак не мог успокоиться и простить себе этот бой.
– Не злорадствуй, Вольдемар, я еще художника не нашел, – Александр улыбнулся и подошел к Владимиру. – Ладно, не дрейфь, расскажу начальству, как ты хорошо наступать умеешь, а то, что отошли, это в некоторой степени не твоя вина: отсутствие нормального количества боеприпасов и огневой поддержки со стороны артиллерии.
– Ладно, не утешай, не маленький, – Владимир досадливо поморщился, – провожатого возьми из связистов, они тут все тропы знают. Они рядом с моим блиндажом сидят. Справишься? Позволь я пока порядок наведу в батальоне, неровен час, германцы