Аномалы. Тайная книга. Андрей Левицкий
всегда была отчаянной, всегда бросалась в бой, поддерживала Стаса во всяких авантюрах, лезла за ним хоть на подъемный кран, хоть в подвал брошенного дома…
– Но какие выводы из всего этого сделала милиция? – спросил Артур, поправляя очки. – Заключение следствия?
– Дело закрыли, а в заключении было сказано, что «группа столкнулась с действием непреодолимых природных сил»… Как это перевести на человеческий язык? Я не знаю.
– Но если все из палатки разбежались в разные стороны, значит, их что-то напугало? – принялся вслух размышлять Артур. Он любил строить логические цепочки и на основе их делать выводы – «умозаключать», как иногда с уважительным смешком называл это Мишка. – Если отбросить всякую фантастику, то причина какая? В палатке их что-то напугало.
– Или кто-то, – сухо добавила Ксюха, продолжая сжимать эспандер.
Артур кинул на нее взгляд, помедлил и сказал:
– Имеешь в виду, один из них напал на других?
Ксюха молча глядела в спинку сиденья перед собой. Стас возразил:
– Про это тоже писали. То есть писали, что такого не могло быть. Мол, группа проверенная, ходила в походы уже несколько раз, да и не мог ни один из них так напугать остальных шестерых, чтоб часть выскочила из палатки через выход, а другие схватили ножи и прорезали полог, да все рванули наружу полуодетые… Кстати, было установлено, что ткань разрезана именно изнутри.
– Но что-то их напугало, такая ведь картина складывается? – напирал Артур.
– Да. Что-то, вдруг появившееся в палатке, или нечто снаружи… Или, может, какое-то излучение? Ультразвук? Еще что-то…
– Маньяк! – заговорщицким шепотом выдал Мишка.
– …Или снежный человек, палаточный полтергейст, беглый заключенный. Но только все свидетельствовало за то, что источник панического ужаса возник именно внутри палатки, а не снаружи, и они сыпанули от него во все стороны.
– Тогда излучение, – заключил Артур. – Направленное излучение. Инфразвук определенной модуляции вызывает панику, это известно. Они разбежались и, полуголые, на тридцатиградусном морозе, быстро замерзли. Ночь, наверное, еще пурга – все понятно.
– Не все, – коротко бросил Боря.
Сзади воцарилась тишина. Вода озера сквозь деревья была видна все лучше – ширина косы в этом месте едва ли превышала пятьдесят метров, а значит, пора сворачивать к берегу и выгружаться. Дорога исчезла, теперь они ехали между сосен, которые смыкались все теснее. В лесу было сумрачно, а вот на берегу, отсюда хорошо видно, – яркое солнце, волны плещутся о берег, блики играют на воде, песок золотится… Представляя, как друзья будут ставить палатки, а он в это время запалит костер, Стас сказал:
– Да, не все понятно. Например, совсем неясно, почему в черепе Токарева, командира группы, была трещина от глазницы до виска – простым падением ее не объяснишь. Почему у Любы Коротковой, той, которая осталась без глаз, были вывихнуты четыре пальца правой руки, то есть просто согнуты в другую сторону, а еще – почему в брюшной полости Дюганова нашли…
– Прекрати! –