Ты победил. Александр Зорич
спустя шесть месяцев семья окс Ханна получила известие о его смерти. Кажется, он сгорел от чахотки.
Домашние относились настороженно к необыкновенно красивому Лагхе Коаларе. Звали его тогда, правда, совсем не так.
Дайл окс Ханна или просто Дайл. Именно под этим именем знал Лагху Коалару Багряный Порт.
Когда некрасивый сероглазый человек, представившийся господином Кафайралаком, уселся в плетеное кресло на веранде дома семейства окс Ханна и предложил купить у них Дайла, родители вздохнули с облегчением, в истинных причинах которого они боялись сознаваться даже самим себе.
– Сколько? – спросил отец.
– Так мало? – спросила мать.
– Что вы будете с ним делать? – спросил отец.
– Вы же не будете обращаться с ним дурно? – спросила мать.
Триста монет серебром. Это очень много. Человек, пусть даже такой смышленый и миловидный, как Лагха, стоит гораздо меньше.
Но господин Кафайралак не мелочился. Правда, он поставил перед семейством одно условие – они не станут болтать, когда и кому продали мальчика. И, главное, никогда ни за что не станут искать его. «Ну уж это как пить дать – не станем!» – странновато усмехнулся Саин окс Ханна.
– Мы подумаем. Ответим завтра в полдень, – подытожила Стимна, нервно теребя седую косу.
Господин Кафайралак, в чьем облике определенно присутствовало что-то рыбье, лишь вежливо улыбнулся. Дескать, подумайте-подумайте. Сомнений в том, что они согласятся, у него, похоже, не было.
Не было их и у Лагхи, следившего за ходом переговоров через чердачное оконце.
Несмотря на туман неизвестности, застивший его будущее, он был скорее обрадован, чем опечален.
«Когда за тебя дают аж целых триста серебром – это большая честь. За отца вон и десяти не дали бы!» – вот о чем думал будущий гнорр в день, когда река его жизни была повернута вспять эверонотом Ибаларом, сыном Бадалара.
Полдень считается на Юге добрым часом. Выгодным для сделок, удачным для переговоров и торга.
Решение было принято загодя – в этот полдень Лагху должны были отдать в пожизненное владение господину Кафайралаку.
Мать увязывала жалкие пожитки Лагхи в узел и зашивала его немногочисленную одежонку. В глубине души она была уверена в том, что господин Кафайралак не пожалеет на своего нового раба двух серебряных монет и купит ему сносное платье. И все-таки она штопала дыры на штанах Лагхи очень усердно, даже с нездоровым рвением, чтобы как-то занять руки в ожидании покупателя.
По такому случаю отец Лагхи решил отложить поход «на службу» до вечера. Не каждый день, в самом деле, заключаешь такие выгодные сделки. Девицы окс Ханна мели комнаты, сыновья обновляли ограду. А Лагха, предоставленный (опять же ради такого случая) самому себе, отправился на Игральную площадь, лелея в кармане свои сбережения в числе одного серебряного авра.
– Я Дайл, сын Саина, – отрекомендовался Лагха, причалив к крайнему столику. Здесь баловались костями богатые горожане. – У меня ест