Боль (сборник). Владимир Дэс
воды, вина и нефти били высоко в небо. Райские птицы перелетали с дерева на дерево, блестя на солнце своим золотым оперением. Бравые генералы и адмиралы отдавали нам честь, соблазнительные девушки возлежали на холмиках из драгоценных камней и тонких кружев.
Вся наша команда на мгновение замерла, словно пораженная током, и тут же все повернулись ко мне с немым вопросом: «Что, уже приехали?»
– Нет, нет, я думаю, это только иллюзии наших желаний.
Друг мой добавил:
– Вы же видите, что наша Вагонка едет мимо.
И правда, наш единственный рельс вел нас мимо чудо-острова.
Нам поверили.
Никто не поддался на эту приманку и не отпустил руки соседа, чтобы сорваться в этот райский уголок в пустыне. Мы благополучно миновали этот остров наших желаний и иллюзий.
Вагонка мчалась дальше.
Близился полдень. Пустыня потихоньку закипала. Хотя наша скорость была приличной, ветра практически не чувствовалось. Запас воды у нас еще не кончился, но толку от нее было все меньше и меньше: вода тоже закипала. А пить горячую воду в страшную жару не совсем приятно и даже, я вам скажу, невозможно.
И когда мы уже, кажется, обезумели от желания испить хоть глоток холодной воды, вдоль пути нашего следования стали вырастать горы полиэтиленовых упаковок с запотевшими бутылками ледяной воды.
Все попутчики тут же отпустили руки и, выпрыгнув из Вагонки, бросилась за водой. Но сколько бы они не хватали эту влагу жизни, в их руках оставался только песок и жаркий ветер пустыни.
Я осталась в Вагонке и даже не пыталась уговорить обманувшихся бросить это бесполезное занятие, хотя и мне, и моему ребенку, и моему Другу тоже очень хотелось пить, и мы тоже бы побежали за холодной водой, если бы не были точно уверены, что это всего лишь мираж, возникший от нашего сильнейшего желания напиться.
Через некоторое время те, что спрыгнули, набегавшись до изнеможения вокруг Вагонки за миражами, попадали без сил.
Мы с моим Другом спустились на жаркую поверхность пустыни и стали потихоньку уговаривать наших заблудших попутчиков вернуться на место.
Из последних сил сжались руки, и все замерли, опять гадая, в какую сторону тронется Вагонка на этот раз. Тронулась вперед, причем, на удивление, очень быстро.
Я, полухрипя, полушепча пересохшими губами, еще раз напомнила своим попутчикам то, о чем говорилось им в начале пути: чем ближе к цели, тем труднее нам будет, так как пустыня, чтобы не допустить нас к финишу, будет считывать наши желания и посылать их нам в виде миражей и иллюзий. Ведь пустыня живет за счет этого, без нас она мертва, а с пленниками – жива. Поэтому нам надо терпеть и держаться вместе. Потеря хотя бы одного обрекает на смерть всех до единого. Если Вагонка встанет, а она встанет без энергии всех пятидесяти человек, мы все умрем в этой злобной и коварной среде. Сорок девять ее не стронут с места.
– Поняли? – спросила я попутчиков.
– Поняли, – закивали мне в ответ уставшие и измученные люди.
Еще часа два мы ехали