Женщина, которая светится изнутри. Как найти свой источник женской силы и сексуальности. Реджина Томасауэр
второго сорта. Для мужчин в этом слове тоже хорошего мало – нет более эффективного способа, образно выражаясь, ударить мужика под дых и сообщить, что его репутация летит ко всем чертям, чем назвав его этим словом.
Никто не называет меня так, желая сказать, как я сегодня прекрасна и очаровательна или с каким знанием дела и профессионализмом я справилась с непростой задачей. И все же в слове «киска» заключен глубокий смысл.
Я – мастер слова, этот дар я унаследовала от отца. В одной короткой фразе он мог выразить все, что давно хотел сказать, но для чего не хватало коммуникативных навыков. Каждый вечер он читал нам вслух Библию, и так воспитал во мне уважение и благоговение перед силой языка: перед тем как простое слово, стоящее на своем месте, может послужить толчком к формированию целого движения или философского направления и изменить ход истории.
Любимейшей книгой в жизни был словарь, который мне подарили в средней школе. Я могла часами просиживать, выискивая происхождение любимых слов, открывая за каждым поворотом страницы новые миры. Но вот беда: среди миллионов, заключенных в обложке моей любимой книги, не было ни единого, описывавшего меня. Ни единого, указывавшего на мою невероятную чувствительность и переменчивый, непостоянный характер, на неприкрытую женственность, нежность, робость, силу, стремление заявить о себе, добиться, чтобы меня узнали, полюбили, поняли. Ни слова, ни полслова.
А ведь лакуны в культуре говорят о ней не меньше, чем имеющиеся понятия.
Один из примеров неосознанного ограничения, присутствующего в западной культуре, заключается в том, что мы не открываем детям имени источника нашей женской силы. Спросите моих студенток из «Школы женских искусств» – и услышите вереницу эвфемизмов: «Вики», «Куку», «интимное место», «там», «пупка», «пи-ви», «фарфоровая штучка», «имя и адрес», «Венера», «Нуни», «мисс Китти», «кошелечек»… и так далее, до бесконечности. Те, кому велели называть ее нормальным словом, чаще всего говорят «вагина» – употребляют клинический термин, который с физиологической точки зрения некорректен.
Но хуже всего то, что большинству женщин и вовсе запрещали как бы то ни было ее называть.
Без общеупотребимого слова, обозначающего самую нашу женскую суть, мы не имеем доступа и к источнику нашей силы, а следовательно, не можем ей воспользоваться. «Вначале было слово» – с этой фразы начинались наши с отцом пятничные вечера. Без слова нет и начала. Разве можно было говорить о сложной глобальной компьютерной сети, обеспечивающей доступ к сведениям и коммуникациям посредством стандартных технологических протоколов, если бы не было слова «интернет»? И тем не менее культура лишает нас возможности говорить об источнике нашей силы – и, по сути, жизни.
Именно упоминание женской силы отсутствует во всех историях успеха, что мы слышим ежедневно. Именно поэтому Шерил Сэндберг, одна из самых успешных женщин Америки, написала в очерке, опубликованном в журнале «Нью-Йоркер», что всю жизнь чувствовала себя обманщицей, а модный дизайнер Диана фон