Не предавай меня. Марина Рузант
По углам вышки с огромными прожекторами и двумя вооруженными охранниками. Единственный вход на территорию возможен только через высокие деревянные ворота, с каждой стороны ворот тоже вышка. Самые трудоемкие работы выполняли заключенные. Люди, которые за преступления сидели в тюрьме. Где они жили, то есть где находился лагерь, ребятня не знала. Зато весь поселок слышал, когда заключенных привозили и увозили.
Сначала Ленку шокировало это действо, но со временем привыкла и относилась к неприятной процедуре, как к необходимости. Утром на дороге перед воротами закрытой зоны появлялись машины с охраной и собаками. Летом солдаты из охраны были одеты в форму защитного цвета и сапоги, а зимой в белые, нарядные тулупы и валенки, шапки-ушанки и меховые рукавицы. Солдаты с автоматами и собаками выстраивались вдоль дороги с обеих сторон. Округа оглашалась лаем собак и командами военнослужащих. Для небольшого, тихого поселка подобное нашествие не могло оставаться незамеченным. Заключенных привозили на грузовых машинах, с высокими бортами. Перед закрытыми воротами задний борт откидывали. Сначала спрыгивала охрана, сопровождавшая зеков в пути, потом по очереди, друг за другом они сами. Вечером все повторялось. Сначала выстраивалась охрана с хрипящими от возбуждения собаками, потом выводили зеков. Погрузка, машины отъезжали.
Зеки работали на строительстве шесть дней в неделю с выходным в воскресенье. Привозили их в любую погоду и время года. Температура воздуха на улице тоже не имела никакого значения. Летом еще куда ни шло, а вот зимой на сибирских морозах этим людям, несомненно, было тяжело. Порой, в морозы за сорок в школе отменяли занятия, но никто никогда не отменял работу зеков. Ленка, хоть и родилась в Сибири, холод переносила с трудом. Она закутывалась в мамину шаль так, что на улицу выглядывали только глаза, до самой школы бежала бегом. Впрочем, этого короткого времени хватало, чтобы ресницы, брови и шаль вокруг лица покрывалась белым налетом инея, а руки немели.
Лена с другими ребятами бегала смотреть на заключенных. Одетые в темно-серые телогрейки, шапки и штаны на лютом морозе, пронизывающим до самых костей, ветру, они спрыгивали с машины на землю и жались друг к другу. Рев машин, истошный лай сторожевых собак, злобные выкрики охранников, разлетались по округе, казалось, на многие километры. Ленка до глубины своей детской души жалела этих серых, мрачных зеков. Дома родители, в школе учителя всячески объясняли, что среди заключенных воры, убийцы, насильники. Эти люди специально изолированы от общества. Они опасны и ходить глазеть на них нельзя. Кого из детей, когда останавливало «нельзя»? Наоборот, если нельзя, то просто необходимо.
Девочка бегала смотреть на печально-горькое действо не из любопытства. Ее ум не воспринимал невольников, как злодеев, глаза видели только страдания людей. Ей просто было их жаль. Пока строилась колонна для прохождения через ворота на территорию обнесенной зоны, некоторые из заключенных умудрялись кинуть нам,