Вслед за Ремарком. Ирина Степановская
в этой группе.
Нина пригнула голову, смутилась еще больше. Ей было неуютно среди молодых и внешне довольно самоуверенных соучеников. Она будто втянулась в свой стол.
Преподаватель решил наконец взяться за дело.
– Поднимите руки, кто считает, что уже умеет водить машину?
Поднялся целый лес рук. Только несколько человек сидели неподвижно.
– А кто только пробовал когда-нибудь водить машину?
Руки подняли остальные. Только Нина сидела, сжимая под столом кулачки.
«Так и есть, – подумал Роберт. – Все умелые, все грамотные! Все воображают себя крутыми водилами…»
Он посмотрел на Воронину:
– Кто вообще никогда не садился за руль?
Он мог бы и не смотреть на нее. Среди полной тишины робко поднялась только одна рука. Он мог бы с закрытыми глазами сказать, что она была обтянута рукавом черного свитера. А лицо над черным тугим воротником теперь было красное и немного испуганное.
Что ж, по крайней мере честно призналась… Роберт веселее посмотрел на нее.
– Не волнуйтесь, мадам! – громко сказал он – Научить человека ездить с нуля легче, чем его переучивать!
Вдруг из-за первой парты пропищала какая-то девушка:
– А как вас зовут? Вы нам еще не представились!
– У меня довольно редкое имя – Роберт Иванович, – снисходительно улыбнулся ей преподаватель. – Прошу не путать с Рудольфом Нуриевым, Родионом Нахапетовым, Ричардом Гиром и Ричардом Львиное Сердце. В крайнем случае запомните по поэту – Роберт Рождественский.
Все засмеялись.
«Себя-то он любит! – закусила Нина губу, – Роберт Иванович! А всех остальных – так «мадам»! Это несправедливо, и это надо исправить!» – решила она.
– На этом занятие окончено! – возвестил с некоторым подъемом Роберт. Он встал. Сегодняшнее времяпрепровождение смертельно ему надоело. Кроме того, он отлично помнил, что в соседней комнате его с нетерпением поджидают друзья. Он с грохотом вылез из-за стола, взял журнал и направился к выходу. Как всегда, курсанты окружили его с вопросами. Воронина тем временем надела пальто и встала у дверей. Роберт видел ее через толпу краем глаза.
«Сейчас будет переспрашивать то, что я уже повторил три раза, – с неудовольствием подумал он. – Такие, как она, вечно на занятиях дремлют, а потом утверждают, что им все неправильно объясняли!» Он приготовился дать отпор или по меньшей мере сказать Ворониной что-нибудь ядовитое.
Курсанты наконец расступились, и Роберт двинулся к выходу. Воронина стояла, загораживая собой дверь, и вовсе не выглядела жалкой просительницей. Она холодно смотрела прямо на него. Его удивил внезапно появившийся в ее взгляде блеск стали. В своем сером пальто и на больших каблуках она оказалась довольно высокой и напоминала ему теперь узкую голую скалу, всю в расщелинах. В кулаке у Ворониной он заметил какую-то бумажку.
– У меня к вам просьба! – тихо, но настойчиво сказала она.
«Такой вид, будто сейчас пристукнет!» – мелькнуло у Роберта. Он молча ждал, что последует