Сотрудник инквизиции. Осатанелый город. Михаил Михайлович Вербицкий
Потом стали римскими бюргерами. А, уже потом – Цезарями.
– Вот оно – как?!
– Раз ваши предки живут, тут испокон веков, значит, Рейнские относятся к фамилии отцов-основателей Шаффурта. – торжественно сказал Юрген.
– Отцов-основателей?
– Именно так!
– Если договоримся о цене, то, как скоро вы можете закончить эту ноэлу, с упоминанием основателей. – Заерзал потомок.
– Месяц. Сто двадцать рейхсталлеров.
– Цена непомерно высока.
– Так это же – на века. Потомки, через века, о вас помнить будут. Кстати, к этому делу, можно подойти на корпоративной основе. Ведь там будут упомянуты все отцы основатели. По моим прикидкам их было сорок пять, но в строю осталось шестнадцать. Если собрать с каждого определенную сумму, цена, для города будет не такой высокой.
– Собрать, с каждого? Все будут упомянуты?
Канцлер погрустнел. Видимо мысль, что его предки были не единственными патрициями Шаффурта, до этого не приходила ему в голову.
– Вам, за небольшую дополнительную плату могу предложить написание кратких анналов. На пару листов. В манере Исидора Севильского. А, в основной хронике будет упомянуто, что она создавалась на основе ваших исторических записок.
– Моих?!
– Ваших. Я за пару дней с этим управлюсь. Вы заверите, что они были переписаны мною по вашему заказу. Распишитесь и комар носа не подточит. В Большой Хронике, таким образом, ваше имя будет упомянуто особо. И вам будет отведено больше места.
Рейнский оживился.
– Тридцать рейхсталлеров. – сказал Юрген.
– Двадцать пять. – Снизил цену Зашкварный.
– Аренда пристройки сторожа, для меня и моей служанки.
– Занимай жилую часть. Новый тюремный надзиратель – местный. Сын Франца Карачуна. Портного из малого цеха. Сын дома проживает. Делом занят. Помогает отцу в ремесле, в отсутствие заключенных. Я это утрясу, с советниками.
– По рукам. – Сказал бакалавр. – Письменные принадлежности, с этого дня, держите на видном месте. Вы, вроде, с монастырем, дела ведете? Одолжите у братьев пару книг. Скажите: почитать. Их тоже положите так, чтобы гости их видели. И, говорите всем, что любите окунуться в жития святых, перед сном.
Покончив с бургомистром, Юрген отправился в трактир к Матиусу. Закусив миской похлебки и куском сала, он дождался, пока хозяин подаст вино и приступил к делу. Зашкварный уже собрался уходить, когда Юрген положил на стол крейцер. Трактирщик замер на месте.
– Значит так. – Без раскачки перешел к делу Юрген. – Завтра пошлешь к брату, в Вурзельстокен мальчонку. Пошли того, толкового, с которым я ходил. Пусть передаст, чтобы брат разыскал в деревне костлявую Иоанну. Иоанну Младшую. Пусть передаст ей, что секретарь городской канцелярии желает взять ее в услужение. Стол два раза в день и два пфеннига. Пусть собирается и дует в город. Спросит в ратуше, господина секретаря. Если не послушается, то лучше ей сразу – в омут. Вот еще три крейцера.