Шлиссельбургские псалмы. Семь веков русской крепости. Николай Коняев
брал только воду, а потом и вода осталась нетронутой.
Через неделю наглухо заложенная дверь была разобрана, и охранники вошли в каземат.
«По осмотру, – сообщал 17 ноября 1745 года комендант Шлиссельбурга, – Круглый явился мертв, и мертвое тело его в этой крепости зарыто».
Судьба другого шлиссельбургского узника Елизаветинской эпохи – муллы Батыршы Алеева, сложилась совершенно иначе, но в чем-то поразительно сходна с судьбой выговского старовера Ивана Круглого.
Батырша Алеев[45] получил образование медресе и был муллой. Он отличался глубоким знанием шариата и часто привлекался властями для решения наследственных дел в волостях Осинской дороги. В 1754 году Батыршу избрали главой мусульман Сибирской дороги, но он не вступил в эту должность, хотя в 1754–1755 годах много ездил по Оренбургской, Казанской и Тобольской губерниям. И, может быть, потому и не вступал Алиев в должность, что эти поездки были, как видно из письма Батырши императрице Елизавете Петровне, связаны с организацией восстания.
«Поздоровавшись и обменявшись рукопожатиями, бурзянцы спросили:
– Вы кем будете?
Я ответил:
– Меня зовут Гали.
– В медресе какого мудариса учились? – спросили они.
Я им ответил, в каких медресе учился.
– Мулла Батырша и ахун Муртаза в добром ли здоровье живут? – спросили они.
– Живут в таком же добром здоровье, как и в то время, когда их вы сами видели, – ответил я.
– Мы их обоих никогда не видели, знаем только по рассказам людей, – ответили бурзянцы.
Пожелав вместе со мной совершать намаз, они сошли с коней.
– Из какой волости вы, – спросил я, – и по каким делам едете?
– Мы, бурзяне, ездим по старшинским делам, – ответили они.
– Мы слыхали, – сказал я, – что бурзяне все поголовно скрываются, каким образом вы не убежали?
– Скрылись воры, – ответили они, – а мы, часть людей, остались.
– Почему вы говорите „воры“, – сказал я, – что же они у вас украли?
– Они ничего у нас не украли. Уехали, восстав против повелений падишаха, и сделались ему ворам.
– Против какого повеления падишаха они восстали и какое они совершали воровство? – спросил я.
– Убили управляющего заводом с его соратниками и скрылись, – ответили бурзянцы.
– Почему же убили? – спросил я.
– Этот управляющий заводом был жестоким злодеем. Он и его товарищи, запугивая нас, лишили наших земель и вод, насиловали на наших глазах жен и дочерей. Не стерпев подобных притеснений, они стали бунтовать, идя на смерть.
– Разве падишах дал повеление этому управляющему заводом совершать такие дела? Ваши башкиры разве теперь согласны отдать своих жен и дочерей на блудодеяния? – спросил я.
Бурзянцы как-то онемели и замолчали.
– Бороды ваши побелели, – продолжал я, – по наружности вы люди хорошие, а умы ваши все еще не просветлели, слова ваши неверны.
Батыршу называют в исторической литературе и Абдуллой Алеевым, и Батыршей Алиевым, и Абдуллой Мязгялдином, и Губайдуллой Матзялтдином, и Габдуллой Галлиевым, но нам представляется более убедительной версия Гайсы Батыргариевича Хусайнова, который полагает, что официальное имя муллы Батыршы Алеева – Бахадиршах, как он и назвал себя в своем письме императрице Елизавете Петровне. В народе это имя сокращенно употребляли как Батырша.