Шаг в окно. Е.Ермак
ко мне.
В мгновение ока, я не успела даже уловить движение, женщина без возраста взяла меня за подбородок и чуть приподняла за него мою голову. Марианна будто приценивалась. Еще секунда и она залезет ко мне в рот осматривать зубы? Я взбунтовалась и дернула головой, однако женщина держала меня крепко.
– Шш, не надо нервничать… А глазки-то зеленые.
Марианна Васильевна отпустила меня. Я потерла подбородок и ринулась в наступление:
– В чем дело? Что здесь происходит?
Наталья с прохладцей заметила, что торопится не нужно:
– Ты лучше скажи, зачем ты сюда пришла. Занятий сегодня нет. Ты, может быть, хотела что-то мне показать? А? Например, полёт?
Мне стало холодно в одном нижнем белье, и я принялась одеваться под пристальными взглядами обеих женщин. Была – не была:
– Я не сумасшедшая.
– Хорошенькое начало, – улыбнулась Марианна.
– Но иногда я думаю, что спятила, – сказала я.
– Это абсолютно нормально, поверь мне, – Марианна легко опустилась на мягкий бесформенный пуф ядовито-розового цвета.
– Нормально? Вы называете нормальным то, что я умею отрываться от земли? – к концу предложения мой голос невольно повысился. Верный признак начинающейся истерики.
– Знаешь, ты совершенно не романтичная… “Отрываться от земли”! А могла бы сказать, что умеешь летать, – Марианна вздохнула.
– Во мне ноль романтики, тут вы правы. Я юрист, а не певица. Я рациональная. Поэтому мне непонятно, что, вообще, здесь происходит!
Пока мы с Марианной беседовали, Наталья куда-то исчезла, но, вот теперь в возникшей паузе, в тишине, она снова появилась. Одетая в короткие шортики и топ, она с наскока обхватила пилон руками и ногами.
Металлическая труба бешено начала вращаться, а Наташа перестала держаться за неё и подлетела к другому пилону. Через секунду и этот пилон настигла та же участь – быстрая круговерть. Потом Наташа подлетела к следующему пилону и так до тех пор, пока все восемь труб не загудели, танцуя вокруг своей оси.
В глазах у меня мельтешило и искрилось. Наталья летала, выписывая в воздухе восьмерки, а я впадала в состояние, похожее на транс.
Марианна потянула меня за руку, и я очутилась на втором бесформенном пуфике, прямо напротив нее. Она это сделала очень вовремя, потому что ноги отказывались меня держать. В ушах жужжало, звенело, каждая мышца тела вибрировала, а на фоне всего этого сумасшествия спокойным низким голосом заговорила Марианна.
В тумане неопределенности, свечения крутящихся пилонов и безумно упорядоченного парения Натальи островком мира для меня остались чёрные глаза Марианны и ее умиротворяющие слова. Она рассказала мне о Парящих, о постоянной борьбе добра со злом в душах каждой из них, о смертельной опасности быть беспечной:
– Ты на Наташу не равняйся. Она холодноватая и неподатливая ни для чужих, ни для своих грехов. Для нее в полёте риск минимален, потому что она не умеет слишком глубоко в себе копаться. А тебе нужно