Бегство. Al
что о них заботились и то и дело чинили. На столе видны металлические скобы, комод отливал блеском – его не так давно лакировали. И даже на уже желтоватых шторах можно было заметить филигранный шов, сделанный, очевидно, аккуратной женской рукой.
– Тебе нельзя напрягаться, врач же говорил. Тебе лежать нужно, а не по хозяйству хлопотать.
– Я и так днями только и делаю, что лежу.
– Вот и хорошо, здоровье беречь нужно.
С этими словами Брэзен, быстро поцеловав мать в макушку, забрал у нее чашки и поставил на стол.
– Садись, а я еду достану.
Уже спустя пару минут на столе появились масло, хлеб, вареные яйца и немного сыра.
Достав снедь, Брэзен вернулся на место, прильнув к кружке. Горячий чай приятно разлился по ещё скованному ото сна горлу. Взяв небольшой кусок хлеба, он размазал по нему масло и стал медленно его уминать. Время словно застыло, казалось, сонным был даже воздух. В окно проникали тусклые лучи солнца, возвещавшие о раннем утре.
Внезапно это тихое утро пронзил раскатистый кашель. Ода согнулась пополам в попытках унять его.
– Опять кашель. Ты принимала таблетки?
Брэзен встревоженно подался вперед.
– Да-да, не волнуйся. Принимала. Это скоро пройдет.
Некоторое время спустя кашель действительно стих. Брэзен еще какое-то время взволнованно вглядывался в лицо матери. Удостоверившись, что приступ действительно позади, он протянул ей хлеб с намазанным маслом и увесистым куском сыра.
– Держи. Тебе нужно больше есть.
– Спасибо. Детка, а ты не опаздываешь?
– Я же просил меня так не называть, мне ведь двадцать девять, как-никак.
– Прости-прости. Привычка.
– Но ты права, я действительно уже опаздываю.
С этими словами Брэзен вскочил, запихивая в рот остатки бутерброда, и понесся в спальню. Быстро натянув форму, подхватив кожаный саквояж (подарок Оды на выпуск из университета), он бросился на улицу.
Проехав двадцать минут на автобусе и пройдя еще минут десять от автобусной остановки, он вошел в больницу. В нос сразу ударил едкий химический запах. Несмотря на ранее утро, в холле уже было многолюдно. Многие больные приходили заранее, порой даже до открытия. Получить талон на посещение врача было довольно трудно, расписание формировалось на месяц, а то и два вперед, поэтому никто не хотел пропустить своей очереди.
Многие больные были льготниками. Больницы имели обязательство перед заводами принимать некоторое количество рабочих в день. Это было одним из плюсов работы на заводе – ты мог получить врачебную помощь довольно быстро. На таких же условиях принимались солдаты. Военным зачастую предоставлялись всякие послабления и привилегии, одной из таковых были талоны к врачу. Остальные же люди должны были ждать своей очереди. Обычно такое ожидание растягивалось на недели, а то и на месяцы, однако никто не жаловался – платных врачей не было. Государство имело монополию на предоставление