Наполовину друг. Юрий Мори
не стой статуей Ленина у вокзала, – наконец обратил внимание на разносчицу Санчо. – Два жбана пива, крепкого пока не надо. Мяска каждому по потребностям. Хлеб, зелень там всякая. Если есть солёное что…
– Огурчики острые, – пискнула та.
– Вот, тащи огурчики ещё. Свободна. Скользкому скажи: деньги есть, не в долг, а то он на меня косился недобро за тот раз. И это… Номера свободные почём за ночь?
– Пятнадцать серебряных.
– Хрена себе у вас цены всё-таки. Ладно. Пацаны устроены уже?
Все кивнули, да так одновременно и заразительно, что и Вран едва не присоединился. Еле удержался от мотания головой – он-то пока не устроен.
– Ну и отлично! Тогда и нам две койки. Сперва до завтра, а там как пойдёт.
– Сказитель нужен?
Санчо откинулся назад, забыв, что у табуретов спинок не бывает, но не упал, конечно. Удержался в лучшем виде.
– Павлик здесь, судя по козлиному голосу? Ну… Да давай, послушаем новости. Многословный он, но хоть отсебятину не добавляет.
Вран заинтересовался.
Это ещё одна примета городов: газет давным-давно не было, поэтому появились бродячие вестники, разносчики новостей и сплетен. Платили им мало, в бедные и немноголюдные осколки типа Излучья они не ходили – на Проводнике разоришься, через Полосу идти, а заработка будет три медяка и кувшин пива.
Павлик, оказавшийся очень юным, но уже с бородкой и длинными волосами, зачесанными за уши типом, опередил даже заказанные жбаны с пенным.
– Серебряный и кружку пива, – сразу обозначил он ценник.
– Да ты чего?! – изумился Санчо. – Ты нам что, где учитель Трод расскажешь за такие деньги? Или о конце света? Так он был уже. С тех пор мы в аду, Павлик.
Бойцы вразнобой засмеялись, но сказитель был спокоен. Он наклонился к уху Санчо, стрельнув глазами в сидящего рядом Врана, и прошептал:
– Ищут вас. Инквизиция ищет. Только они пока не знают, что ты из Излучья, а я знаю.
– Вот ты сука… Ладно. Серебряный и пиво. Излагай!
Подскочила девушка, положила на стол стопку старинных планшетов; алюминий и давно расколотое стекло отсвечивали бликами в свечном сиянии, несмотря на липкие пятна жира и круги от пивных бокалов. Это типа как подставки, понял Вран, судя по многочисленным следам ножей на довоенных плоских компьютерах. Без электричества хоть такой толк в них остался. Другого нет.
– Ипады суйте под ёдово, – подтвердила его догадку разносчица.
Павлик смочил горло из кружки: обо жбана уже открыли и активно делили бойцы, и завёл дребезжащей скороговоркой:
– Новости, новости, вести-новости! Кому интересно – плати, а нет – так проходи. Короче так, Волчара сотоварищи, интересного много, да всё чепуха. Вот, например, за Венецком в Семидольном баба повесилась. Жила-была баба, горя не знала, восьмерых родила, трое выжило, а потом раз в лесок, да на пенёк, а веревка с собо-о-ой…
Это было целое представление.
Такого Вран у себя в деревне, конечно, не видел. Павлик отрабатывал