Вечное лето 2.0. Данька Вишневская
хотели. Не обижайся, мой брат, он… хороший. – Митька хотел с ней подружиться. – Как тебя зовут?
Севка остановился. Он понимал, что никто не собирается идти за ним, пришлось вернуться.
– Тинка! – Ответила и теперь залилась краской как полагается, будто выдала сокровенное. Всё ещё смотрела исподлобья, ожидая нападения. Нервно заправила прядку за ухо.
– Звучит как иностранное. А полное как будет? – уточнил Луша.
– Тинка! – настойчиво повторила она.
– Да ну, так не бывает, – засомневался Севка. – Не люблю, когда обманывают, сразу видно – девчонка.
– Валентина, – нехотя выдала Тинка и отвернулась.
– Валя, значит, – уточнил Луша и поправил очки, становясь похожим на кролика из «Винни Пуха».
– Не надо, пожалуйста… – Сколько мольбы было в её голосе.
– Извини, Тинка так Тинка, – первым успокоил Луша, – не буду называть по-другому.
– Не будем, не будем. Я Митька. Полное имя Дмитрий Андреевич. Меня тоже иногда Димкой зовут, папа обычно. Мне не нравится, непривычно как-то. Дмитрием мама называет, когда я что-то не то делаю. «Дмитрий, иди сюда» – как услышу, значит не к добру это.
– Дима нормально, не то что Валя. Фу, от этого имени пахнет нафталином. Как узнают, как меня зовут, «бабой Валей» дразнят. Думаете, приятно?
– Не думаем, у меня тоже непростое имя. Всеволод. Хотели, чтоб под стать папиному. Тяжёлое, будто тазом накрывает, чувствуете? Все-во-лод, – Севка медленно произнёс по слогам, – и ведь как меня только не называют: Володя, Вова, Вава, Всева. Ну ладно дурацкое «Всева», но «Володя» – то откуда взялось? Это ж совсем другое имя, не моё, понимаете? Севка – прям моё, чувствую.
– «Севка» – тёплое, как стог сена, да? – Тинке понравилось, что её поддержали.
– Я Павел, но зови меня Луша, я привык.
И вот уже никакой вражды и обид, до самого вечера только смех, разговоры, словно знакомы всю жизнь. Тинка часто заливалась краской, да и Митька смущался, когда она смотрела на него слишком долго, и радовался, что они устроили эту засаду.
После ужина братья забрались на нижний ярус, занавесились простынёй, включили фонарик и принялись рассматривать комикс. Так почему-то интересней, хоть Севкина мама ругалась: «Испортите зрение, поросята». Но это будет когда-нибудь, а сейчас – ночь, в которой есть что-то волшебное: новый комикс, и разговоры по душам – они тоже сейчас. Да и разве надолго? Месяца два, максимум три, если повезёт.
– Знаешь, не нравится мне, что мы должны дружить с этой Валей, – начал Севка.
– Тинкой, – поправил Митька.
– Какая разница. Девчонки – они такие девчонки, – брат больше не напоминал Питера Пена, а походил на Динь-Динь, которая злилась на появление Венди.
– И чем они плохи? – Митьку забавляло, что брат злится, и решил его подразнить.
– Из-за них же все неприятности, сам подумай, – Севка ждал реакции.
– Эти проблемы только у взрослых. – Митька никак не понимал, чего от него хотят. Пожал плечами – что тут думать? И какие беды