Знакомые незнакомцы. Обратная сторона маски. Олеся Осинская
позвольте вам напомнить, что эта половина дома уже несколько столетий как не ваша. И что вы здесь гость незваный и нежеланный. И раз уж вы столь кичитесь своими консервативными устоями и приверженностью к правилам, то сейчас вы показываете пример того, как истинно благородный поступать не должен. Прошу покинуть мой дом!
Старичок обиженно молчал, и, будь он человеком, я бы даже сказала, что побледнел.
– Я вам, между прочим, одолжение сделал – вернул древнейшую реликвию…
– Подавитесь своей реликвией! Мне от вас ничего не нужно. Забирайте свою ветошь, и чтобы я вас здесь больше не видел!
Призрак ссутулился, выражение превосходства напрочь сошло с лица. Старик демонстративно отвернулся, напоследок все же задрав нос кверху, и чинно растаял в воздухе. Вместе с ним пропала и фамильная ценность.
Граф Одлер медленно захлопнул дверцу сейфа, посмотрел на лежащую без чувств Валию и послал горничную за нюхательными солями. Затем повернулся ко мне.
– Прошу прощения за недоверие, – скупо бросил он. – Все это… несколько неожиданно.
Я из вежливости кивнула, пробормотала взаимное извинение за вторжение и собралась уходить.
– Возле дома стоит карета графини. Думаю, вы и сами ее проводите, – закончила я. Хоть и не слишком прилично оставлять тут девушку, но они с графом вроде как родственники. Так что сойдет.
– Постойте, – перехватил меня в дверях хозяин дома. – Кто вы?
– Гейша. Практикующая Тень, – просто ответила я, почувствовав, что мужчина спрашивает именно об этом.
Не затягивая прощание, я вышла на улицу, намереваясь наконец пойти домой и отдохнуть. Но не успела сделать и нескольких шагов, как ощутила, что моего сознания коснулся легкий ментальный приказ. Кажется, мне следовало снова навестить убежище призрака. «Да что он никак не угомонится?!» – возмущенно подумала я и мысленно послала подальше всех, кому от меня что-либо надо. Какое счастье, что ментальная магия на меня не действует.
«Это не приказ, – прошелестел в голове тихий усталый голос. – Всего лишь просьба. Зайди ненадолго. Пожалуйста».
Я остановилась, подумала несколько секунд и, ругая себя за излишнюю мягкость, все же свернула обратно к дому, на ходу прикидывая, как забраться на стену в пальто и дамском платье с широченной юбкой. А через минуту уже залезала в невидимое окно.
Не знаю, могут ли умершие испытывать какие-либо чувства, но старик выглядел расстроенным. Минут пять он ходил, или точнее летал, из угла в угол, что-то бубня себе под нос. Насколько я разобрала, ругал неблагодарного потомка, лишенного почтения к старшим. Потом повернулся ко мне.
– Вы представляете, он на работу ходит! В наше время истинный аристократ скорее руку бы себе отрубил, чем на работу пошел! – гневно сверкнул глазами старик. А я скромно промолчала, хотя и хотелось ответить, что даже у короля полно различных обязанностей и что праздность – скорее порок, чем достоинство. – А этот… эх… ладно… – Бывший истинный аристократ