Истребители: Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя. Владимир Поселягин
вечером с мест вынужденной посадки притащили еще две. Причем не нашей части. Подобное «воровство» случалось частенько. Если нет охраны, значит, брошенный, именно так оправдывались наши эвакуаторщики под молчаливое одобрение командования полка. Самолетов не хватало, получили один раз семь машин без экипажей из одного полка, отправляемого на переформирование и пополнение в тыл, и все, так что выживали хоть так.
Зала для получения задания в полку не было, поэтому получали приказ на опушке, рассевшись на траве. Некоторые сидели на планшетах, некоторые, вроде меня, самые умные, – на принесенных с собой парашютах.
Задачу ставил командир полка майор Никитин. Разбомбить переправу и войска, скопившиеся перед ней. Затем слово взял комиссар полка, ведущий группы:
– Заходим со стороны солнца. Леонтьев первым заходом накрывает зенитные средства. Второй волной идут остальные. Ведущий я. Построение стандартное. Воздушное прикрытие осуществляет старший сержант Суворов. Если кто не знает его…
– Все его знают, – раздались многочисленные голоса. Были слышны отчетливые смешки.
Комиссар, когда поглядывал на меня, постоянно морщился, наконец не выдержал и сказал:
– Суворов, что у вас за вид? Мало того, что есть один синяк под глазом, так откуда еще один взялся?
– Ночью до ветра пошел, об косяк ударился. Не видно ничего было, – смущенно ответил я.
– Два раза?
– Второй раз – когда возвращался, – ответил я мрачно.
По летчикам прошелся ветерок смеха. Едва слышно донеслось:
– Знаем мы этот «косяк»…
– Вопросы есть? – спросил комиссар.
– У меня. Мне неизвестна система вашего построения. Высота полета. Также мое место при сопровождении. У нас разные скорости, а это значит, что сопровождать я вас рядом не смогу. Поэтому вы часто будете терять меня из виду. Также преимущество в охранении – это сопровождение на высоте, – сказал я и сел на свое место.
– Хм. Высота три тысячи. Идем двумя звеньями. Я ведущий. При подходе к цели вперед выходит машина Леонтьева и атакует зенитные батареи. Насчет сопровождения вы, товарищ старший сержант, насколько я знаю, более компетентны в этом вопросе, так что мы вас слушаем.
Встав, я посмотрел на парней, которых буду прикрывать, и начал говорить:
– ЛаГГ – машина своенравная. У нее есть свои недостатки, как и преимущества. Поэтому нужно вести сопровождение так, чтобы использовать именно свое преимущество и недостатки машин противника. А это значит…
Первый вылет меня разочаровал. Он был какой-то… обыденный, что ли?
То есть взлетели, я занял свою позицию на километр выше группы и сопровождал их до места бомбардировки. Лететь пришлось «змейкой». Это и скорость меньше, и для немцев проблема атаковать при таком полете, так что летел спокойно. Бомбардировку смотрел краем глаза. Больше за воздухом наблюдал. Но кроме «костыля» ничего так и не увидел. А вот при возвращении, оставив за спиной горящие понтоны и берега, забитые техникой, заметил