ДеньГа. Человек в море людей. Часть 3. Истинник. Валерий Леонтьевич Семисалов
Татьяна с мужем, в торце – отец с матерью. Уже выпито не по одной рюмке, уже умаялась от взрослого застолья и сбежала на улицу младшая Климко – десятилетняя Лариска, уже и тосты вроде бы все запиты и зажеваны, однако старший Табунов, глава, никак не утихомиривался.
– Вишь ты… – бубнил он, в очередной раз выкарабкиваясь из-за стола с поднятой рюмкой. Водки в ней было «с горой», Табунов-старший сосредоточенно смотрел на рюмку, терпеливо отпихивая задом стул. Водка опасно колыхнулась – Табунов-старший обмер и осторожненько пошёл на попятную – сел, сглотнул слюну и – снова:
– Вишь ты… Ну да ладно, сидя скажу.
– Да мог бы и не говорить уж, – добродушно хмыкнула мать, – уж котору по счёту приговорил…
Отец расправил плечи.
– А по законному поводу! Имею право, нет?
– Имеешь, имеешь, – отмахнулась мать.
– Ну вот… А то ишь, Витю-ха! Ты в начальниках-то смотри, не гордись перед людьми чересчур. Сколько, говоришь, душ в подчинении у тебя будет?
– Шестнадцать, бать, – в который уже раз сообщил Табунов-младший.
– Ну вот… Шестнадцать душ! Это тебе… Но и… но и на шею влезать не давай – сядут! и эти… и ножки свесят. Это я тебе авторитетно заявляю! Понял? Как вечный подчинённый говорю. Понял?
– Понял, бать. Я давно всё понял.
– Видали? Он по-о-нял… давно-о-о… Да где давно-то? Ты живешь-то… с гулькин этот… ты ж всего ничего, на свете-то, а…
– Бать, ну ты как этот! – всплеснула руками Татьяна. – Чего, как заезженная пластинка – учишь, учишь. Да наш Витя и своим умом не пропадёт! В тридцать лет – и начальник самого крупного бюро в отделе. Да и вообще… То ли ещё будет, да, Витюш?
Сестра подмигнула – длинно так, со значением, смысл которого известен был только им двоим. Мол, эка невидаль – начальник бюро, есть вещи и покрупнее. «Ведь верно, братик, верно?» – спрашивали ярко прорисованные глаза сестры, спрашивали настойчиво, и лёгкая наволочь тревоги затемняла этот взгляд, делала его настороженным – о, Виктор видел, очень даже видел и очень даже понимал взгляд сестры.
– Точно! – затряс фирменной причёской зять, гурман, заядлый шахматист и талантливый гуляка. Татьяна чувствовала, почти знала, что изменяет, гулеванит, дьявол такой, но вот чтобы на горячем поймать – это ни разу. Это вот – извините.
Виктор уже знал: буквально неделю назад состоялся грандиозный скандал с вынесением сора из избы – весь двор слышал, как припирала Татьяна муженька к стене. Припирала, припирала да так и не припёрла, опять ускользнул ловчага. Но в опалу попал, где и пребывал по сей день оставленным под сильным подозрением.
– Сиди уж, – не преминула напомнить ему о его нынешнем статус-кво Татьяна. – Чьё бы мычало…
Зять и глазом не моргнул. Прищурился только лукаво:
– Ну нет, дело здесь не в мочале. Мочало что – нам бы лишь тесёмки бы да не порвались. Да, жана?
– Да сиди ты, ботало! – оттолкнула его руку Татьяна. – Нет чтобы тоже подсуетиться, когда вакансия