Жизнь в аду. Светлана Игоревна Лазарева
размеренная жизнь. Я слышал смех детей, весёлые голоса.… Всем было хорошо и, понятное дело, никто даже и не думал о каком-то мальчике, которому сейчас было очень плохо. Я был никому не нужен! По моим щекам опять потекли слезы. Я быстро отвернулся от окна и уткнулся носом в подушку. Я не мог ничего измениться, и плакать из-за этого было глупо. Ведь слезами горю, и правда, не поможешь. В моём случае горю никак не поможешь. Только если умереть, но мне хотелось жить. Я не хотел быть самоубийцей.
Весь вечер я пролежал на своей кровати, почти не двигаясь. Я слышал, как вернулся папа, как включил телевизор и как уселся на кресло, которое всегда скрипело, когда он на него садился. Теперь выходить из комнаты у меня вообще не было желания. Я просто лежал и слушал звуки телевизора и сам незаметно для себя уснул.
Глава 2 «Глоток свободы»
Проснулся я уже следующим утром от громких криков в квартире. Мне даже не надо было думать, с кем ссорится папа, потому что я точно знал, что он, как всегда, ссорится с соседом. Скорее всего, папа опять ночью шумел, а соседа всегда раздражал шум по ночам, и это было не странно. И вот он опять пришёл, чтобы сделать замечание папе, и папе это, понятное дело, не понравилось. Ему никогда не нравилось, когда ему делали замечания. И вот он сейчас кричал чуть ли ни на весь подъезд, пытаясь доказать, что он прав. Я тяжело вздохнул. Эти постоянные крики по утрам мне уже надоели, но я не мог ни успокоить отца, ни тем более соседа. Поэтому приходилось просто терпеть это.
Я медленно сел на кровати, слегка поморщившись от боли. Тело до сих пор болело от вчерашних побоев, но уже не так сильно, как вчера. Я кинул взгляд на окно. На улице уже светило солнце и, скорее всего, было уже около десяти часов утра. Взглянув на время, я в этом убедился. Значит, сейчас в школе шёл уже второй урок.
Единственный плюс папы в том, что он не был заморочен на учёбе. Ему было абсолютно всё равно, как я учусь и к какому уроку иду и хожу ли вообще в школу. Даже когда ему позвонила моя классная руководительница и пожаловалась на меня из-за моих плохих оценок, он сказал, что ему всё равно на это и что это моя жизнь и мне решать, как учиться. И это единственное, что мне в нём нравилось. Никто мне никогда не выносил мозги из-за прогулов и плохих оценок, хотя было бы лучше, если бы папа только из-за этого ругал меня и больше бы меня не трогал. Но зато я мог выспаться, когда мне это было нужно или когда я просто был неспособен сразу пойти в школу, как, например, сейчас. Проснись я раньше, я вряд ли смог бы пойти в школу. Но сейчас мне было гораздо лучше, и я был готов пойти на учёбу.
Стараясь не делать резких движений, чтобы опять не было больно, я поднялся с кровати. Переодеваться мне было не нужно, потому что я заснул прямо в уличной одежде, и я только немного поправил рубашку и штаны и пригладил волосы. После этого я прислушался, пытаясь понять, где находится папа. Крики уже стихли, и это означало, что папа вернулся в квартиру. Сталкиваться с ним я сейчас был не готов, но по звуку у меня не получилось определить,