Дракула, Айвенго, Всадник без головы и другие. Ростислав Олегович Нестеров
– застонал Дракула, и его глаза вспыхнули каким-то жутким красным огнём.
В первый момент мне показалось, что графа взволновало моё случайное ранение, но почему же тогда на его лице светилась такая же неподдельная радость? Зачем эти бледные, как у мертвеца, костлявые пальцы судорожно вцепились в резную спинку стула?
– Не волнуйтесь, господин граф, ничего страшного, – сказал я, ловко заматывая палец носовым платком, – пустяк, всего несколько капель потерянной крови…
– Молодости свойственно легкомыслие, мистер Харкер! – дрожащим от волнения голосом ответил Дракула, не отводя горящего взгляда от расползающихся по скатерти пятен. – Вы готовы беспечно проливать свою кровь по поводу и без повода, в то время, когда рядом кому-то так её не хватает…
С удивительной страстью произнеся эту загадочную фразу, Дракула отошёл от стола, сел в глубокое кресло и стал смотреть на огонь.
Теперь я мог, не нарушая правил хорошего тона, хорошенько рассмотреть графа Дракулу. Судя по орлиному носу, это был представитель древнего дворянского рода. Поразили меня и его оттопыренные уши. А вот глаза в спокойном состоянии оказались совершенно бесцветными и, я бы сказал, безжизненными. Однако самой яркой частью излишне бледного лица были несомненно губы – выразительной формы, алые как кровь, совершенно лишённые старческой вялости.
7.Выгодная сделка
Весь следующий день я безмятежно проспал в отведённой мне спальне – сказалась и бессонная ночь, и многочисленные потрясения, и, что там говорить, бутылка токайского, которую граф выставил на стол по окончании моего ужина. Он ещё сказал:
– Вы не представляете, мистер Харкер, как благотворно действует на кровь хорошее вино…
Возможно, я продолжал бы и дальше пребывать в нежных объятиях сна, но закатное солнце в последние мгновенья своего дневного пути пробилось вдруг через низкие тучи и заглянуло в распахнутое окно. Золотистые отблески скользнули по холодным каменным стенам, заблестели старинные доспехи и оружие, заиграл забытыми красками побитый молью старый гобелен.
– С добрым утром, дорогой Джонатан! – поприветствовал я себя и поспешил в обеденный зал, находящийся этажом ниже.
Там меня ждал отличный ужин, составленный из отборных английских консервов, и гостеприимный хозяин, как и в прошлый раз отказавшийся разделить со мной трапезу под каким-то невнятным предлогом. В какой-то момент граф оказался совсем близко, и я снова ощутил неприятный запах, который озадачил меня при первой встрече. Что это – неизвестная науке болезнь или банальное пренебрежение правилами гигиены? Впрочем, к моей работе это не относится…
Когда трапеза подошла к концу, а случилось это, признаюсь, не слишком скоро по причине моего отменного аппетита, мы перешли в кабинет и занялись наконец делом, ради которого я с риском для жизни забрался в эту глушь.
– Купленное вами поместье называется Карфакс и находится в уединённой местности. Вокруг высокая стена старинной кладки.